— Мы можем заодно добиться и признания. Убьем, так сказать, двух зайцев одним камнем — очень даже горячим камнем!
Он рассмеялся собственной шутке, и к нему тут же присоединился регент, страдающий от ожирения священник с круглым восково-бледным лицом.
— В результате испытания мы также узнаем, виновен он или нет, так что можно считать, что зайцев будет целых три, — захихикал он.
Джону было не до смеха, однако дальнейшему веселью положил конец скрип отпираемой тяжелой тюремной двери.
Двое стражей втолкнули в просторную камеру грязного Алана Фитцхая. Руки его были свободны, однако лодыжки были закованы в ржавые металлические скобы, соединенные цепью. Подталкиваемый охранниками, он по-стариковски шаркал ногами, то и дело спотыкаясь. По сравнению с последним разом, когда Джон его видел, Фитцхай сильно сдал. Одежда на нем была та же самая, однако измятая и перепачканная, она выглядела плачевно; волосы и борода спутались, щеки впали. Фитцхай моргал и щурился даже от неяркого света факелов, казавшегося ему ослепительным после адской темени тюремных казематов. Завидев шерифа, коронера и констебля, он тут же разразился негодующими воплями, крича о своей невиновности, пока один из стражей не дал ему пинка, заставившего закованного в кандалы мужчину упасть на колени и замолчать.
Де Ревелль сделал шаг вперед и остановился перед пленником.
— Все указывает на то, что ты виновен в грязном убийстве, — солгал он, — но сейчас у тебя есть последний шанс доказать свою непричастность к этому злодеянию в присутствии представителя церкви и офицеров короля Ричарда.
Алан изумленно уставился на него:
— Короля Ричарда! Если бы он знал, в каком я сейчас состоянии, он мечом доказал бы мою невиновность. Я сражался за него в Акре, в Арсуфе, в Яффе… и вот награда за мою преданность!
Шериф, который за свою жизнь и близко не подходил к Святой земле, отмахнулся от стенаний воина:
— Разве дело в этом, Фитцхай? Доблестный крестоносец погиб от руки злодея, та же рука принесла смерть еще одному человеку, вернувшемуся из Святой земли, и, похоже, оба преступления на твоей совести.
Фитцхай явно испугался, и все же новость насторожила его:
— Еще один убитый крестоносец? Кто? Я ничего об этом не знаю!
Джон приблизился к потенциальной жертве.
— Для нас всех очевидно, что в тот день, когда тебя привезли из Хоунитона, ты кое-что от нас утаил. Если ты сейчас поможешь нам установить истину, это облегчит твою участь.
Наемник переводил взгляд с коронера на де Ревелля и обратно.
Вы имеете в виду Хьюберта де Бонвилля?
Выкладывай все, что знаешь, — кивнул Джон. — Прямо сейчас.