Я просыпаюсь…
С каждым днем все более мрачные и более бредовые сны.
Другой сон. Он преследует меня уже несколько дней. Он возвращается. Света вокруг нет. Хотя и не темно. Но нет звезд, нет никаких огней. Странно, но неба тоже нет. Есть что-то над головой, но не видно – что. Я иду сквозь толпу. Хотя это не толпа. Это очередь к Нему. Но я продираюсь сквозь эту очередь. Я иду прямо к нему, и все расступаются. Такое впечатление, что меня знают. А мне безумно хочется, чтобы кто-то ответил мне на вопрос: кто я? Я не знаю, куда идти, что делать, так как я не знаю, кто я. Человек я или нет, почему со мной случается то, что случается, кто мною играет, кто? Он висит где-то впереди вниз головой на перевернутом кресте. Все эти люди... Они стоят в очереди к нему. Я медленно, но уверенно подхожу к нему. Он смотрит на меня. У него лицо Анатолия Александровича. Он смотрит на меня и пакостно усмехается. Он смеется надо мной, но его глаза серьезны. Он висит вверх ногами на перевернутом кресте, а его глаза на одном уровне с моими. Он саркастически усмехается и спрашивает:
«Ну? Задавай свой вопрос. Я знаю, зачем ты пришла ко мне. – Он спрашивает меня, а на его лице такая противная ухмылка... – Ну же! Задавай свой вопрос!»
Он смеется надо мной, он язвит. Он знает все на свете, и я для него ничто.
«Я знаю, зачем ты пришла! Задавай свой вопрос!».
Он говорит это и смеется надо мной. Вокруг становится тихо, и все ждут... Я смотрю ему в глаза и спрашиваю:
«Скажи мне, кто я?»
Он перестает смеяться. Он испугался. Я вижу, как он пытается сказать что-то, но почему-то опасается.
«Кто я? – я почти срываюсь на крик. – Кто я?! Кто я?..» – повторяю я уже тихо. Он странно смотрит на меня.
«Почему?! Почему ты спросила именно это? – Он кричит на меня, потому что испуган. – Почему из всех возможных вопросов ты спросила именно этот?»
«Кто я? Разве ты не знаешь?»
«Я – знаю».
Он поеживается. Он страшится и боится моего вопроса!
«Так кто я?!»
«Я не могу тебе ответить тебе, понимаешь? Не могу!»
Все начинает рассыпаться. Пол проваливается куда-то вниз, все разлетается в разные стороны. Остаемся только он – на перевернутом кресте – и я.
«Кто я?»
Он начинает разваливаться на куски и рассыпаться.
Я просыпаюсь.
Следующий сон был примитивным и отвратительным, но зато ярким и запоминающимся настолько, что я до сих пор, когда отчетливо его вспоминаю, вздрагиваю от страха. Я ночью будто бы выхожу из питерской квартиры своих родителей, которые давно умерли. Площадка светлая – пока мама держит дверь открытой, свет еще падает из квартиры. Потом дверь закрывается. Мне нужно спуститься по лестнице вниз. Там уже совсем темно. Я поворачиваюсь лицом к лестнице и вдруг вижу, как из этой жуткой темноты на меня надвигается чудовище. Это огромный человекоподобный монстр, но очень жуткий – синее лицо, какие-то желтые светящиеся сумасшедшие глаза, огромная сгорбленная фигура и громадные, ужасно сильные руки. Я отступаю к двери, но он накидывается, хватает за горло и начинает меня душить. Я пытаюсь кричать, но у меня не получается. Я каким-то образом вырываюсь и делаю несколько резких шагов к двери, вот уже моя рука почти дотянулась до звонка... Я понимаю, что если я позвоню, то меня спасут... Но чудовище хватает меня с новой силой, и я опять кричу – уже очень громко – и просыпаюсь от собственного крика! Я так закричала, что проснулся муж. У меня просто началась истерика, я ревела и не могла никак успокоиться. Я рассказала мужу свой сон, но от этого мне не стало легче. Потом я не спала почти до самого утра.