— Мне всегда нравилось выражение «родственные души», — тут он достал из пакетика, который она держала в руках, парочку печений, и продолжил:
— Это так романтично.
Он откусил ароматный кусочек, прожевал его и причмокнул от удовольствия.
Катрина увидела в его глазах лукавые огоньки и не смогла удержать улыбку, так же как и желание попробовать печенье.
Она съела одно, закрыла глаза и простонала от удовольствия.
— Надеюсь, от этого подарка ты не откажешься, улыбнулся Рик.
Она весело рассмеялась.
— Нет, уж его-то я вернуть не смогу. — С некоторым колебанием она взяла еще одно печенье и откинулась на широкий ствол дерева, как на спинку кресла. — Сколько же времени я не пробовала ничего подобного! В моей семье никто не любил кокосы.
Мои сестры всегда морщились при одном только взгляде на кокосовое печенье, а Хизер выплевывает все, что содержит хоть что-нибудь напоминающее кокос.
— Они не знают, чего лишены.
— Так я им и говорила. Но их не убедишь, у каждого свой вкус. — Она положила пакетик рядом с собой. — Осталось одно печенье.
— Разыграем?
— Нет, ты можешь взять его, если хочешь.
— Так-так, эгоистический акт доброй воли. — Он съел последнее печенье, сложил пакетик и выбросил в ближайший мусорный ящик. — Я чувствовал, что ты не такая холодная и недоступная, как хочешь показать другим людям.
Шутливое замечание задело ее.
— Но я вовсе не хочу показать людям, что я холодная.
— Неужели? — Он склонил голову набок, посмотрел на нее так странно, что ее сердце забилось, а щеки сделались пунцовыми. — Тогда почему ты всегда притворяешься циничной и бесчувственной, если мы оба прекрасно знаем, что под железной маской спрятана живая, страстная натура женщины, которая хочет любить и быть любимой.
Катрина замерла. Больше всего на свете она не хотела, чтобы к ней лезли в душу.
— Я не желаю обсуждать ни мои мысли, ни чувства.
— В таком случае мы не будем больше говорить на эту тему. Но я хочу поцеловать тебя, прямо сейчас, и так поцеловать, как тебя еще никто не целовал. Если, конечно, ты не найдешь способ разубедить меня.
Впервые в жизни Катрина не нашлась что сказать. Более того, ей безумно захотелось, чтобы Рик и в самом деле поцеловал ее.
И она испугалась силе своего желания.
Фраза о поцелуе вырвалась у Рика сама собой, совершенно непроизвольно, и удивила его не меньше, чем Катрину. Он даже почувствовал неловкость, хотя в глубине души был уверен, что она хочет этого поцелуя, ждет его, что он ей нужен.
Не отдавая отчета в своих действиях, он обнял ее.
— Какая ты красивая, — услышал Рик свой голос.