— На ком-то из этих людей остались отпечатки моей магии. По ней я смогу их вычислить в течение двух дней. Потом след ослабеет и будет сложнее, — объяснил я и улыбнулся.
Кажется, моя улыбка Николаю не понравилась. Он даже вздрогнул слегка и счел нужным предупредить:
— Лин, ты смотри, чтоб без трупов! Я тебя в отделение тут же сдам, если вдруг что! Убийство у нас нарушением закона считается.
— Так и у нас тоже, — проворчал я, пересадил Василия на плечо и телепортировался к мусорному контейнеру, возле которого все началось.
Меня затолкали во что-то маленькое, тесное, с решеткой, и, кажется, несут куда-то.
— Мяу!
То есть, папа, конечно, потому что маму мою всегда без толку звать было. Она только охать и может. Или вот еще, могу Лина позвать. Только что-то говорит мне, что лежащий лицом вниз у помойки княжич вряд ли сможет оказать мне помощь, ладно бы хоть жив остался. А кошке орать "Папа! Лин!" в чужом мире, по крайней мере, опрометчиво. А потому я могу лишь сжаться в кучку и тихо хныкать, то есть мяукать.
И еще глядеть сквозь решетку, пытаясь угадать, где я, куда меня судьба влечет, и в лице кого она это делает. Вот сейчас я, например, вижу… вижу… вроде бы бедро чье-то. Наверное. А еще что-то шумит, меня трясет как-то иначе, будто я… еду, что ли? Да, и пахнет неприятно.
Вскоре меня снова несут куда-то. А потом меня вдруг буквально вытряхивают, причем я инстинктивно пытаюсь цепляться когтями за опротивевшую мне уже коробку. Не помогает. И вот уже я, съежившись, сижу на полу в каком-то незнакомом мне помещении, очень похожем на квартиру Николая.
Передо мною двое мужчин, и одного из них я, кажется, видела. На выступлении. Ах, да, тот из-за девятого столика! С которым я разговаривала. Папа!!!!
Второй — такой весь круглый попастый блондин без бровей и ресниц. Он глядит на меня с какой-то брезгливостью и тихо проговаривает:
— Глупости какие! Волшебная кошка!
— Да я тебе говорю! — восклицает "девятый столик", — она со мной разговаривала.
— А ты точно не абсент пил?
— Виски! Виски я пил! Ну, киса, скажи что-нибудь.
Я в ответ гневно, хотя и испуганно, шиплю.
— Киса-киса! — ласково приговаривает "столик", — а смотри, что я для тебя приготовил!
После чего он достает из сумки маленькую клеточку и выпускает оттуда мышь. Громадную белую мышь. Она смотрит на меня своими красными глазами, а потом идет ко мне. Дура какая-то! Она что, не знает, что я кошка?
Медленно пячусь. Мышь… альбинос еще к тому же… целеустремленно топает в мою сторону. Она что это… да я мышей… с детства боюсь.
С громким отчаянным воплем я подпрыгиваю, поворачиваюсь в воздухе, и уже сама не понимаю как, но вишу на шторе, вцепившись в нее всеми лапами и ору: