— Трейс, вам звонят. Канал номер три! — крикнула Лидия из приемной.
Трейс поднял трубку:
— Шериф Оливер.
— Мистер Оливер? Я сотрудник Ирвиновского окружного образовательного центра. Мне поручено проверить сведения о мисс Ники Родес. Можете вы мне помочь?
Трейс уронил ручку на стол, откинулся на спинку кресла и сосредоточился на разговоре.
— Да, мисс Родес работает у меня. А в чем дело?
— Извините, но я не имею права…
Трейс резко оборвал собеседника:
— Вы звоните из Ирвиновского образовательного центра? Отсюда следует, что она хочет там работать.
— Я не имею права обсуждать претендентов на работу у нас, — ответил голос, подтвердив тем самым его подозрения. — Можете ли вы ответить на несколько вопросов? Как долго мисс Родес работает у вас?
Трейс отвечал на вопросы автоматически, думая только о том, что может потерять Ники. Почему она не сказала ему, что подала это заявление? Что он такое сделал? Или чего не сделал?
Вчера он держал ее в объятиях, но так и не занялся с ней любовью. Ему было невероятно трудно оставить ее утром. А теперь она собирается уходить. Что-то перевернулось в душе, ощущение чего-то ужасного рвалось в сознание.
Да, Ники всегда мечтала вернуться на преподавательскую работу. Но она должна была предупредить его. И не предупредила. Обидно.
— В резюме говорится, что она живет с вами. Это так?
— У нее есть жилье на моем участке. Да.
— И последний вопрос. Вы бы наняли мисс Родес во второй раз?
Во второй раз? Чушь! Он просто не отпустит ее.
Трейс не удивился, что машины Ники нет около дома. После того телефонного разговора он много раз звонил домой, но никто не брал трубку.
Злость разгоралась в нем. Она, против его желания, повезла Аманду встречать мужа, а теперь стоит в пробке на Восьмом шоссе. Черт! Он молился, чтобы это было именно так, чтобы с ней не случилось ничего худшего. Он не может помешать ей рисковать головой, но брать с собой Микки она не имела права.
Он опять попробовал позвонить Ники на сотовый телефон и опять не получил ответа.
Молния прорезала небо как раз в тот момент, когда он входил в свой мрачный темный дом. Нигде не горит свет. Нет ощущения тепла и уюта, к которому он успел привыкнуть за то время, что Ники жила у него.
Но она тут не живет. Она тут работает. А теперь собирается сменить работу. Гроза на улице была слишком похожа на ту, что бушевала у него внутри. Ярость, боль, чувство утраты.
Трейс метался по комнатам. Где она сейчас? Где его сын?
Он долго сопротивлялся признанию того факта, что он — отец, считая, что его ребенку будет лучше с кем угодно, только не с ним. Но каждый проведенный с Микки день показывал Трейсу, как сильно он ошибался.