- Он тут, не беспокойся! - сказал Сиддхартха.
Камала взглянула ему в глаза. Она с трудом ворочала языком, парализованным ядом.
- Ты постарел, милый, - сказала она, - ты совсем седой. Но ты похож на того молодого саману, который когда-то, почти нагишом, с запыленными ногами, пришел ко мне в сад. Ты теперь походишь на него гораздо больше, чем тогда, когда ты покинул меня и Камасвами. Глазами ты похож на него, Сиддхартха. Увы, и я постарела, очень постарела. Ты узнал меня все-таки?
Сиддхартха улыбнулся:
- Я тотчас же узнал тебя, милая Камала.
- А его ты узнал? - сказала она, указывая на мальчика. - Это твой сын.
Глаза ее приняли блуждающее выражение и скоро закрылись. Мальчик заплакал.
Сиддхартха взял его на колени, дал ему поплакать, гладил ему волосы и, глядя на это детское лицо, вспомнил одну из брахманских молитв, которую заучил когда-то, когда сам был маленьким мальчиком. Медленно, нараспев, он стал произносить ее вслух, слова сами собою всплывали в его памяти. И под его напевом мальчик успокоился, перестал плакать и, только изредка всхлипывая, заснул на его коленях. Сиддхартха положил его на постель Васудевы. Последний стоял у очага и варил рис. Сиддхартха кинул ему взгляд, на который тот ответил улыбкой.
- Она умрет, - шепотом сказал Сиддхартха. Васудева кивнул головой. По его приветливому лицу пробегал отблеск горевшего на очаге огня.
Еще один раз Камала пришла в сознание. Лицо ее исказилось болью. Сиддхартха читал ее страдания на ее губах, на побледневших щеках. Тихо читал он их, не спуская глаз, и ждал, погруженный в ее страдания. Камала почувствовала это, и глазами искала взгляда.
Уловив его, она проговорила:
- Теперь я вижу, что и глаза твои изменились: они теперь совсем иные. Почему же я однако узнаю, что ты Сиддхартха? Это ты и как будто не ты.
Сиддхартха не отвечал. Глаза его безмолвно глядели в ее глаза.
- Ты достиг своей цели? - спросила она: - ты обрел мир? Он улыбнулся и положил свою руку на ее руку.
- Я вижу, - сказала она. - Я вижу это. И я обрету мир.
- Ты обрела его, - шепотом проговорил Сиддхартха.
Камала продолжала, не отрываясь, глядеть ему в глаза. Она думала о том, что вот она шла к Гаутаме, чтобы увидеть лицо Совершенного, чтобы подышать исходящим от него миром, а вместо того нашла Сиддхартху, и что это так же хорошо, как если бы она видела самого Гаутаму. Она хотела сказать это Сиддхартхе. Но язык уже не повиновался ей. Молча глядела она на Сиддхартху, и он видел по ее глазам, что жизнь в ней угасает. Когда взгляд ее в последний раз выразил страдание и потух, когда последняя судорога пробежала по ее телу, Сиддхартха сам закрыл ей глаза.