Ночью Сергей не спал. Некоторое время он с сожалением думал о том, что зря так разоткровенничался с Виктором. Он еще ни разу в жизни никогда и никому ничего подобного не говорил. В некоторых вещах он был скрытен, предпочитая отмалчиваться или врать. И хотя сегодня он пошел против своих принципов, все же он сделал это намеренно. Подействовала атмосфера холла, где читали письмо друга Лехи. Ему очень захотелось показать благополучному и удачливому Виктору, что у него тоже кто-то есть в жизни. Пусть у Виктора есть все: и мать, и отец, и героический дедушка… А у него, у Сергея, есть Лена! И для него это значит гораздо больше, чем для всех остальных то, что имеют они. Когда-нибудь у него тоже будет настоящая семья. А у его внуков тоже будет героический дед!
Сергей упрямо боролся со сном, боясь проспать до подъема, иначе у него ничего не выйдет. Возможно, он задремал пару раз, увязнув в обрывках полусна, перемежающихся картинками предстоящего побега. Ему даже стало казаться, что он уже несколько раз осуществил задуманное и теперь отдыхает. Под утро жаркое, нервное возбуждение охватило его, не давая заснуть.
На рассвете он тихонько вылез из-под одеяла, стараясь ненароком не разбудить безмятежно спящего Виктора, и скользнул из комнаты в еще темный, пустынно-гулкий коридор…
Через несколько минут он спокойно вышел из спецхранилища, спрятав за пазухой ремни и присоски. Громкий сигнал внутренней связи возвестил общий подъем. Началась обычная утренняя суматоха, среди которой никому не было дела до умытого и одетого курсанта, имеющего вполне определенные, свои собственные планы на сегодняшний день.
Сергей подошел к автомобилю Ставрогина и огляделся. Не обнаружив ничего подозрительного вокруг, он нырнул под машину, прикрепил к днищу присоски и повис на ремнях.
Время потекло в каком-то ином измерении. Оно стало медленным и ленивым для Сергея, тогда как для всех остальных оно неслось обычным утренним бегом. Помывка, зарядка, завтрак… Скоро начнутся занятия… Сергею показалось, что он задремал. Ему приснился обрывок сна, будто бы никем не замеченный, он мчится на бешеной скорости, приклеенный к днищу автомобиля, захлебываясь ветром, пылью, угарным газом и восторгом, потрясающим восторгом свободы. Он очнулся от звука приближающихся шагов. Возле машины остановились ноги в высоко зашнурованных начищенных ботинках.
Виктор присел на корточки и посмотрел Сергею в глаза долгим серьезным взглядом, потом поднялся и постукал ногой по колесу.
— Здравия желаю, товарищ полковник! Надо бы подкачать колесо.