Вит снова стал намыливать запястье.
— Тебе не нужно об этом знать.
— Поздно спохватился, — сказала она. — Я же ответила на твой вопрос вчера ночью. А мне совсем не хотелось этого делать.
Вит молчал, и Мирабелла решила, что он вовсе не собирается отвечать. Затем он отложил мыло и стал пальцами втирать пену.
— Работаю иногда, — тихо сказал Вит, — на военное ведомство, которое возглавляет Уильям.
— Ой, неужели? — Мирабелла задумчиво сдвинула брови. — Все это время я думала, что он просто друг семьи.
— Он друг семьи и по совместительству командует маленькой армией шпионов.
— Так вот кто ты? Шпион?
— Не совсем, — спокойно ответил он, дав ей понять, что не собирается обсуждать это. Тогда Мирабелла пошла другим путем.
— Это очень опасно?
— Нет, не всегда. Как и на войне.
— Зачем тебе это? На тебе и так лежит большая ответственность.
— Я хочу дать родным что-то, чем они могли бы гордиться.
— У них есть ты, — заметила она. — И они очень гордятся тобой. Ты почти идеальный сын, брат и джентльмен. Даже раздражает как-то.
— Спасибо, конечно, — сказал он. — Но это другое. Что-то… большее. То, что я смогу передать моим сыновьям, если они у меня будут. Наследие, которое смоет несколько веков позора.
— Ты стыдишься своего рода? — удивленно спросила она.
— Полагаю, ты встречала моего отца, — сухо сказал Вит. — Хотя он редко бывал дома.
Мирабелла недоверчиво посмотрела на него.
— По-моему, твой отец был весельчаком. Знаю, он был не самым надежным, но…
— Ты плохо наслышана о его «подвигах». Мой отец был никчемным повесой и денди, думавшим только о себе. Он не умер, упав с лошади, как многие думают, а погиб на дуэли из-за оперной певички.
— Ох! — Боже правый, она и не догадывалась. — Мне жаль.
— Забудь. Его уже нет. Правду знают единицы. Да и то, люди скорее поверят мне, чем им. Твой дядя знает.
— Неужели?
— Да, и еще кое-то из гостей. Они вращались в одних и тех же кругах, но, как я уже говорил, мало кто посмеет оспорить слова графа Тарстона. А если и посмеет, ему все равно не поверят.
Но она знала, что правду не удалось скрыть. Мирабелла вспомнила о слухах, которые кочевали по всем бальным залам и гостиным после смерти графа, но тогда она, как и все остальные, отмахнулась от них, как от глупых сплетен. Вит не мог себе этого позволить. Никогда не сможет.
— Мне жаль, Вит.
— Как я уже говорил, — повторил он, взявшись одной рукой за ее локоть, второй — за банку, — это уже в прошлом.
Вит осторожно потянул за руку, и кисть выскользнула из банки.
— Ох! — Мирабелла сжимала и разжимала пальцы.
— Больно? — спросил Вит и потер ее запястье подушечкой большого пальца.