— Ты отослал Мирабеллу в Сент-Бриджит? — прошипел он.
— Тайно переправил в сундуке, — послышался голос Линдберга у дверей. Вит оглянулся и увидел, как он, Мак-Алистер и Кристиан вошли в комнату. — Слуги сделают что угодно за монетку. И признаются в этом за две.
Совладав с приступом паники, Вит отошел от барона и обратился к Кристиану:
— Ты можешь драться?
— У меня есть пара заряженных пистолетов на конюшне, — ответил тот.
— Прекрасно. Седлай лошадей. Линдберг, — продолжил Вит после того, как ушел Кристиан, — по, ёзжай в Хэлдон, расскажи Уильяму, что случилось.
— Хорошо.
— Мак-Алистер, в углу пистолет…
— Слушай-ка! — перебил его Эпперсли, пытаясь сесть. — Ты не вправе вмешиваться! Не вправе! Девчонка тебе даже не нравится!
Вит не стал утруждать себя ответом. Вместо этого он вытащил клише и банкноты из кармана и передал их Мак-Алистеру.
— Выясни, что он знает. Если будет упираться, — четко произнес Вит, — убей… Когда-нибудь убивал барона?
Мак-Алистер задумался, затем покачал головой.
— Герцога. Двух графов. Русского князя.
— Что ж, видимо, барон не станет венцом твоей коллекции, да? Вит ушел под звуки рыданий Эпперсли.
Мирабелла постепенно приходила в себя, с трудом пробираясь сквозь туман боли и смятения. Она смутно осознавала, что лежит, свернувшись калачиком, на боку, в тесноте, ее то и дело подкидывает и встряхивает. Но дурнота и усталость вернули ее в беспамятство, так и не позволив понять, что происходит.
Когда Мирабелла снова очнулась, все кругом замерло, застыло, прогрузилось в темноту. Она моргнула несколько раз, убеждаясь, что все-таки открыла глаза. Чернота не рассеялась, тогда она протянула руки и наткнулась на твердую поверхность в нескольких дюймах от лица. «Значит, я не ослепла, — подумала она, толкая преграду, — меня заперли». Паника овладевала ею. Мирабелла ощупала пространство вокруг себя и поняла, что со всех сторон ее окружают стенки. Сундук? Она пошевелилась и выгнулась, пытаясь выбраться наружу.
Она знала, что выберется. Не могло быть иначе.
Мирабелле вдруг показалось, что ее погребли заживо, и ее охватил ужас.
Она закричала, стала колотить руками и царапать стены своей темницы.
В ответ — громкий скрип, порыв свежего воздуха и поток яркого света в глаза.
— Ну же, успокойся. Ни к чему все это, — уговаривал знакомый голос.
— Выпусти меня, — потребовала, она, выкарабкиваясь наружу. — Выпусти…
— Я и не собирался все время держать тебя в сундуке.
Костлявые пальцы сжали руку Мирабеллы и помогли ей выбраться. Она высвободилась, пошатываясь, сделала несколько шагов к карете вдоль грязной дороги, затем вдруг согнулась пополам и наполнила легкие ночной прохладой.