Думаю, что все эти аргументы они приводили в разговоре с Володей Сумароковым, убеждая его «завесить» дело, с которым связано много влиятельных людей и уплывший миллион, не говоря о кокаине, которйщ до этого в регионе не фигурировал, о бежавшем чекисте Коноплеве, у которого по роду предыдущей деятельности наверняка имелось кое-что помимо блокнота, о внушительной — тут Завьялов прав — цифре смертей. Видимо, Володя на это не пошел, его взяли «в обработку», дело уничтожили, и я, по сути, остался для них единственным камнем преткновения.
А мне плевать, я не местный!
Я им сказал свои условия — миллион, и меня тут не было. Они не согласились, стали рассказывать про уши на тарелке. Если бы я боялся, то продавал бы себе на Арбате женские прокладки с «крылышками» для белья. Бросив «гольф» в двух кварталах от гостиницы, я пробежался по ночному городу, влез в открытое окно мужского туалета на первом этаже и, никем не замеченный, поднялся по черной лестнице в свой номер.
Все было так, как я оставил. «Наружка» не сработала, мое отсутствие осталось незамеченным. Быстро собрав вещи в сумку, я запер дверь на ключ и направился к выходу.
На месте коридорной дремал широкоскулый ковбой. Из-за пояса у него торчал мобильный телефон. Я уже свернул на лестницу, когда раздался зуммер — пришлось отпрянуть за угол.
— Спит, как сурок, все тихо, — вполголоса ответил ковбой. — По парадной не проходил, а черная — не мой объект, там на втором… Ладно, проверю… Сейчас посмотрю!..
Он встал и направился по затянутому полумраком коридору к моему номеру. Пришлось вернуться — упустить такой шанс было бы преступлением.
Мягкая ковровая дорожка скрадывала шаги. Охранник подошел к двери с номером «341» и прислушался. До него оставалось два шага, когда под моей ногой скрипнула половица. До сих пор я избегал действий по «жесткому варианту», но он попытался выхватить пушку — это предопределило мой выбор тактики и его судьбу.
Сильный удар ногой мгновенно погасил в нем сознание. Я подхватил его и втащил в номер.
Помимо телефона, у этой жертвы пьяной акушерки я нашел лицензию на револьвер «наган» и сам револьвер, удостоверение младшего инспектора охраны ЧОП «Зодиак» Галиматдинова, смятые купюры, наручники и всякую мелочь, которая меня не интересовала. Снова раздался зуммер.
— Что там у тебя, Атанас?
— Я же сказал — спит, — тихо ответил я.
— Смотри и ты не усни.
— Не усну.
Абонент замолчал. Схватив Галиматдинова за волосы, я подставил колено, запрокинул его голову и влил в рот водки «Представительской» — в качестве компенсации за временные неудобства. Он захлебнулся, закашлялся и вытаращил узкие глаза.