Одна из стен посветлела, замерцала и вдруг стала совершенно прозрачной. Сквозь неё была видна небольшая комната, обстановка которой сводилась к трём пластиковым стульям. Два из них занимали те, кого Илана меньше всего хотела бы видеть, особенно в данных обстоятельствах. Третьим был человечек с пушистыми белыми волосами, одетый в облегающий синий комбинезон. Маленькие ноги в удобной спортивной обуви едва доставали до пола. Если бы не зрелый, цепкий взгляд огромных светло-голубых глаз, ют напоминал бы ребёнка, захотевшего посидеть на папином стуле. Человечек смотрел на Илану внимательно, но совершенно бесстрастно.
— Би, ты уверена, что она никуда отсюда не денется? — спросил Таддеуш. — Это очень скользкая тварь…
— На сей раз ей не ускользнуть, — успокоила его герцогиня.
— Ведь это так, госпожа Йесси? — обратилась она к маленькому человечку. — Её магия действительно тут бессильна?
Ютка утвердительно кивнула.
— Магия порой бессильна даже перед изобретениями простых смертных, — пустилась в рассуждения мадам Левенхольд. — Особенно когда маг не готов к сюрпризам, которые ему могут устроить эти самые глубоко презираемые им простые смертные. Тебя, наверное, удивляет, почему усыпляющий газ проник сквозь защитные костюмы? Да потому что в автолёте, куда посадили вашу компанию, есть устройство, нейтрализующее это защитное поле. Одно из последних изобретений Военного ведомства. Вернее, учёных, которые на него работают, — герцогиня говорила с такой гордостью, как будто это было её личное изобретение. — Не жалкой кучки авантюристов вроде блэквудской лаборатории, а настоящих учёных. Мне жаль, что ты связалась с дурной компанией, и я рада, что в силах это исправить.
Прозрачная стена, которая была общей для двух смежных комнат, казалась толстой, но благодаря какому-то невидимому устройству находящимся по разные стороны этой стены можно было общаться, не напрягая голосовых связок.
— Это временные неудобства, дорогая, — улыбнулась Илане герцогиня. — Скоро у тебя будет куда более удобная комната, и даже не одна. Для тех, кого я люблю, я ничего не жалею. И уж если я решила вправить кому-то мозги, то непременно это сделаю…
— Где остальные?
— Уже далеко. Не беспокойся, твои приятели живы. Пока. Но за дальнейшее не ручаюсь. Они придут в себя в каком-нибудь из миров Федерации, а поскольку они теперь объявлены государственными преступниками, их тут же арестуют. На проверку так называемая королева Изабелла не явилась, а следовательно все её обвинения были клеветой. Она и её сообщники обвиняются в заговоре против Федерации. Боюсь, что срок им грозит порядочный, но, знаешь, это ещё не самое худшее. В тюрьмах сейчас сплошной беспредел, так что порой даже пожизненное заключение оказывается очень коротким. Впрочем, твои друзья отличаются находчивостью и, возможно, сумеют скрыться. Может, им удастся более или менее сносно устроиться в каком-нибудь из Диких Миров, которые не заключали с Федерацией договор о выдаче преступников. Может, им даже удастся вернуться в Айсхаран, да вот только то, что они там увидят, им не понравится. Мне ничего не стоило уничтожить твоих приятелей, но это было бы как-то примитивно, да и вообще неинтересно. Даже если бы с ними сейчас действительно произошёл несчастный случай, многие тут же заподозрили бы меня, а я дорожу своей репутацией человека доброго и терпимого. Никто не должен знать, как я их ненавижу. Жалкие праведники, которые возомнили, что могут ставить мне условия! Что отнимут у меня то, чего я хочу! Нет, пока я не желаю их смерти. Пусть поживут ещё! Пусть выпьют до дна чашу поражения и позора. Пусть посидят в тюрьме в компании всяких отморозков. И я обязательно позабочусь о том, чтобы они узнали, как мы с тобой счастливы… Что с тобой, дорогая? Тебе плохо?