— Ну так что? — спросила леди Бартлет и села на зеленую кушетку перед камином, в ожидании, глядя на своего племянника. — Я вся в нетерпении, дорогой. Могу я тебя все-таки поздравить?
Джек усмехнулся.
— Нет. Насчет этого пока нет, тетя.
— Значит, она не отказала тебе, дорогой! Почему же у тебя такое мрачное лицо?
— Она и не согласилась. Похоже, существует какая-то тайна, которую Джорджина хочет раскрыть мне раньше, чем даст окончательный ответ. Мы должны увидеться завтра.
— Хорошо, дорогой! Но сам ты как думаешь, что она тебе ответит? Согласится или нет?
Джек мрачно ухмыльнулся.
— Сначала я думал, что она согласится. Я даже был в этом уверен. Но когда мы приехали в Мелтон-Хаус, там оказался этот маркиз. Прибыл из Лондона вместе с отцом Джорджины, кажется. Ты сама можешь представить, чего они от нее хотят.
Со злости он пихнул ногой медную решетку камина.
— Какой он из себя? — спросила тетя. Джек даже зарычал.
— Жеманный денди, прогуливающийся по парку. Одет по последней моде и весь будто в позолоте. И можно не сомневаться, что набит деньгами. Ну и титул, конечно.
Тетя Хестер звонко рассмеялась.
— Титул и полный карман гиней это еще маловато, чтобы заинтересовать такую женщину, как мисс Беннет, можешь мне поверить, дорогой. Если она кое-что понимает, то выберет тебя, Джек, даже не сомневайся.
Непоколебимая уверенность тети развеселила его, и он желал быть тоже уверенным в ответе мисс Беннет.
Не часто Джек Хемптон сомневался в себе. Но по какой-то причине лондонский джентльмен произвел на него довольно большое впечатление. Богатство маркиза, его титул впервые в жизни дали почувствовать Джеку его собственное положение.
Никогда до этого Джек не страдал из-за того, что упустил свой титул.
Дед Джека, старый Персиваль Мелтон, седьмой барон Хатерлей, приучил всех своих наследников гордиться их родословной. В конце концов, как говорил Персиваль Мелтон своим внукам, а потом и правнукам, когда они собирались вокруг него на семейных торжествах, мало даже среди аристократических фамилий найдется тех, чья линия начинается со знаменитого сражения, во время которого первый барон Хатерлей за храбрость был посвящен в рыцари молодым королем Генри V в Нормандии.
И Джек всегда гордился, зная при каких исторических событиях в 1415 году пролилась кровь его предков.
— Я надеюсь, что ты права, тетя, — ответил Джек.
И тут же подумал, что он будет делать, если тетя Хестер на этот раз все-таки неправа?
— Веселей, дорогой мой! — подбодрила его тетя. — Я хочу, чтобы ты пригласил к нам Джорджину завтра на обед. Мы соберемся уже как в семейном кругу. И знаешь что, Джек, я счастлива не меньше тебя!