Вот они, книги, которые принесли Виктору Холлинзу известность, и первая из них "Мэгги Торнтон" со всеми последующими изданиями в твердой и мягкой обложках. Эта книга была переведена на тридцать два языка. Помню, как ребенком, входя в кабинет, я всякий раз пересчитывала издания Мэгги Торнтон, которых становилось все больше и больше.
Этот роман был первым из его произведений экранизирован с Лорой Уорт в главной роли. Отец поехал в Голливуд — чтобы написать для нее сценарий. Фильм оказался таким успешным, что Лора получила первого своего Оскара. Работая над сценарием, встречаясь во время съемок, они влюбились друг в друга. Отец хотел жениться на ней, но она ему отказала. Смысл своей жизни Лора видела в карьере кинозвезды. У нее бывали любовники, но она никогда не связывала себя брачными узами. Виктор Холлинз не собирался оставаться в Голливуде и быть ее вечным воздыхателем. У него была своя гордость работа, которая его удовлетворяла, и, вернувшись домой, он женился на девушке, которая была давно в него влюблена.
Когда я подросла, отец не стал от меня ничего скрывать. Он рассказал, что, узнав о ребенке, которого ждала Лора, он попросил Рут заменить малышке мать. Рут сделала это, не колеблясь. Она любила меня как собственную дочь, и я отвечала ей тем же. Матери у меня не было, но, по крайней мере, я утешала себя тем, что у меня был отец.
Казалось бы, ничто в его рассказе об истории моего рождения не должно было возбудить во мне ненависти к Лоре Уорт. Сам отец не испытывал к ней подобного чувства. Он уверял меня, что в сердце каждого человека есть место для самой разной любви и длят способности прощать. Человек должен уметь любить и прощать, повторял отец. Но что-то, видно, ему это не очень удавалось. Я замечала в его глазах страдание, когда он говорил о Лоре. Сердце мое разрывалось от боли за него, за Рут и за себя. Меня мучило сознание того, что у меня есть мать, которая от меня отказалась.
Я выросла с этой болезненной мыслью, которая породила мое двойственное отношение к Лоре. Я стремилась узнать ней все, что можно. Разыскала старые киножурналы, где были какие-то отрывочные сведения о ней, зачастую нелестные и основанные на сплетнях. Из них я сделала вывод, что с такой, как она, не стоит знаться. И, тем не менее, продолжала тайком собирать о ней любую информацию, скорее всего недостоверную. Как-то в школе я во всеуслышание похвасталась, что моя мать — известная киноактриса Лора Уорт, чем ошарашила мою учительницу и повергла в изумление одноклассников. И все для того, чтобы на следующий день отказаться от своих слов. Даже в играх с куклами меня преследовал призрак матери, которая не хотела меня видеть. Я говорила куклам, что я их мама, они — мои дети, но я слишком занята, чтобы оставить их у себя. Тут я обычно разражалась слезами при одной мысли о том, что придется расстаться с ними. Потом, подражая Рут, окружала их заботой и нежностью. Но я понимала тщетность своих усилий, зная, что они никогда не простят сказанных мною жестоких слов и никогда не будут меня любить.