Глава шестая
В прихожую вошла Надя. Поздоровалась с обоими, поблагодарила Семена за коня — приехала в столовую вовремя, похвалила Орлика и спросила, здесь ли Петр Алексеевич.
— Ты к нему? Придется подождать. Уехал с отрядом. Человек пятьдесят с ним. Хлеб добывать двинулись.
— Когда вернется? Не знаешь?
— Обещал скоро быть.
— А мне его вот так надо, — Надя провела ладонью по горлу.
— Из Самары звонили. Тоже интересуются.
Василий недоверчиво взглянул на Семена.
— Неужто из Самары? — спросил он.
— Ничего особенного.
— Расстояние большое...
— Это, можно сказать, пустяк. На днях из самого Петрограда был звонок, а туда в десять раз дальше, — пояснил Семен.
— Даже и не верится!
— Твое дело. Ленин звонил. И с Петром Алексеевичем беседу имел, вроде как я с тобой.
— А это, стало быть, кто же такой? — спросил Василий. — Ленин-то?.. Я уже где-то слыхал об нем.
Не скрывая своего беспредельного возмущения, Семен укоризненно покачал головой.
— Видала такого типа? — обратился он к Наде. — Словно в лесу человек живет! — И к Василию: — Так ведь кто, по-твоему, всю эту революцию закрутил? Ленин! Понял?.. Кто самый главный у большевиков? Ленин! Понял?.. Кто всей Советской властью заправляет? Ленин! Понял?.. Словом, говорить можно много. Понял?
— Так что ж? Теперь-то вот и понял. — Василий обратился к Наде: — Больно сердитый Семен. Чего ни скажи — сразу закипит.
— Из-за такого дуба в стенку башкой треснешься, не то что... — уже совсем дружелюбно сказал Маликов, исподтишка поглядывая на Надю. Ему показалось, будто правая ее щека немного припухла, а у нижней губы темнеет не то ссадина, не то синяк. Надя же умышленно поворачивалась так, что он не мог рассмотреть правой стороны ее лица. Занятый мыслью — что же с Надей произошло? — он чуть шевельнул мехи и пальцами пробежал по клавишам.
Затем пересел на другой стул.
— Что ты играешь? — спросила Надя.
Она заметила пристальные взгляды Семена и отошла к окну, опять спрятав от него ушибленную щеку.
— Мне Петр Алексеевич велел разучить «Интернационал», а я все времени не выберу, вот и захватил сюда свою подружку.
— Сень, а скажи ты мне по правде, трудно играть? А? — поинтересовался Василий.
— Да как тебе сказать, известное дело, не дрова рубить, — и сознался: — Одному, без помощи, не больно-то складывается. Ты хочешь свое, а оно другое получается. И самое главное — пальцы вроде как не мои. Я их туда, а они вон куда, в обратную сторону. Ну, а все равно научусь. Кровь из носу! Вот Надя сказывала, в Петрограде есть такая школа, где учат музыке...
— Консерватория, — подсказала Надя.