Сам этот вопрос, а особенно тон, в котором он был задан, немало удивил Надю, и она ответила что-то невнятное, вроде «не привыкать».
— Садись. Поговорим немного, — предложила Ирина. — Все равно из-за этой трескотни не уснуть. Придвигай ближе кресло.
Последних слов Надя вроде и не слышала. Она села в кресло там, где оно стояло.
Ирина недовольно покосилась, но промолчала.
— Ну как, не жалеешь, что сбежала из Петрограда?
— Нет, — коротко ответила Надя.
— А пот я раскаиваюсь, что не удержала тебя. Даю слово. Мне одной трудновато пришлось. Конечно, тебе тут было намного спокойнее... Там вообще стало отвратительно. Водоворот. Все так изменилось — Петрограда не узнать.
И Ирина стала не спеша рассказывать о столичной жизни, о своих знакомых, с которыми случились происшествия, возможные только в такое сумасшедшее время. Потом она завела речь о каком-то подпоручике, якобы интересовавшемся Надей и близко к сердцу принявшем ее отъезд.
Надя молча слушала и ждала, что вот сейчас Ирина оставит пустяки и заговорит о том, большом и страшном, что и вправду пережила, о чем она в первые же минуты встречи рассказала отцу. Но Ирина ни словом не упомянула о женском батальоне смерти, об убийстве штабс-капитана.
— А что это за костюм был на вас, Ирина Ивановна? — нарушив молчание, спросила Надя.
Ирина не была готова к такому вопросу и ответила не сразу:
— Мужская роба? Это так себе... — Она улыбнулась вымученной улыбкой и пояснила: — Последняя мода. Крик последней моды! Революция входит в быт. — Переводя разговор, она спросила: — Скажи, Надя, твой Семен у красных?
— Да какой же он мой? — уходя от прямого ответа, сказала Надя.
— А как же! Друг детства. К тому же любовь была. Я-то знаю, — хитровато прищурив глаза, сказала Ирина.
Надя неопределенно повела бровью.
— Все приходит и уходит? — спросила Ирина.
Надя промолчала.
— Так он, значит, с теми?
— Должно быть.
— Идиот! А ведь казак! Интересно, чем они его подкупили?! Впрочем, не он один... Не советовался? — усмехнулась Ирина.
— У него своя голова на плечах, — нехотя ответила Надя.
— Мне как-то не совсем приятно говорить горькие истины, но скажу. Мы все же с тобой... не день и не два были вместе. Всего перевидали. Было и хорошее, чего не забыть, не зачеркнуть. Ведь так?
— Так, — безразлично подтвердила Надя.
— А разве не правда? — допытывалась Ирина, поняв, что Надя не согласна с ней.
— Видите, Ирина Ивановна... — начала было Надя, но Ирина решительно прервала ее:
— Да брось ты, пожалуйста, величания. Зови по имени.
— Не могу, — не глядя на Ирину, сдержанно ответила Надя.