У Сюрмонда была дочь, а у дочери был туберкулез. Несмотря на многочисленные визиты в лучшие клиники, дело уверенно двигалось к финалу. Письмо представляло собой несколько раз повторенную просьбу к Гоше — поделиться секретом исцеления.
Я написал записку с приказом сверхсрочно узнать состояние дочери на сегодняшний момент и, исходя из того, что она еще не сыграла в ящик, начал обдумывать свои вытекающие из этого действия.
Утро (ну, вот лично я считаю одиннадцать часов утром) началось для меня разговором с директором Георгиевского департамента по охране материнства, в роли которого, ясное дело, выступала все та же Татьяна. Директриса ДОМ-а за ночь успела родить несколько дельных мыслей и даже изложить их на бумаге.
— Мне кажется, что руководящий состав лучше всего представить как ваших любовниц — твердо сказала она. — Иначе частые контакты будут смотреться несколько подозрительно. В случае со мной я осмелилась бы попросить вас делать вид, что вы меня домогаетесь, а я хоть и с трудом, но храню верность своему мужу.
— Да на здоровье, подомогаюсь маленько, мне не трудно, — кивнул я. — А эти две, которых вы уже вызвали — будущий руководящий состав?
— Моя сестра — точно нет, — нисколько не удивилась моей осведомленности Татьяна, — Ксения — пока не знаю. Я предполагала, что назначать руководство будете вы.
— Я буду его утверждать, это разные вещи, — заметил я. — А основной состав, его вы подо что будете маскировать?
— Женский монастырь — это тренировочная база и штаб-квартира, — заглянула в свои бумаги Татьяна. — При нынешней продажности церковных иерархов вполне можно это устроить. Кроме того, я случайно узнала, что у вас здесь очень хорошо развито искусство фотографии, а упомянутые иерархи вряд ли воздержатся от визитов к нам…
— Согласен, а еще?
— Еще я думаю про публичный дом и театр, и даже появилась мысль их как-то объединить…
— Это называется эротический театр, мысль дельная, но вот только в Георгиевске мне такого гадючника не надо, в Питере ему самое место. Вообще на эту тему проконсультируйтесь с Машей, она вам поможет.
— Мне показалось, что госпожа Островская относится ко мне несколько неприязненно, — наябедничала директриса.
— Правильно, нефиг было глазками в сторону великого князя стрелять, видели-то его в первый раз и всего три секунды, а туда же… Значит, если без шуток, то я вас серьезно предупреждаю: в случае возникновения у Георгия Александровича интереса к вам, как к женщине, причем неважно, кто был инициатором, как минимум ваша карьера закончена.
— Понятно, не волнуйтесь, я не самоубийца, — улыбнулась дама. — А под какую задачу мне начинать набор персонала?