Джек ожидал услышать протестующие возгласы, но все хранили молчание. Никто и не подумал подать голос в его защиту. Джек мог понять, почему молчит Грейс: положение компаньонки не позволяло ей обсуждать подобные вещи. Но почему не вмешивается Уиндем? Какого дьявола он тянет? Неужели ему безразлично, что Кроуленд пытается отнять у него невесту?
Но герцог стоял неподвижно как статуя, и в глазах его светился странный огонек.
– Я не согласен, – отрезал Джек. – Я не подписывал никакого договора. – Вот вам. Пусть Кроуленд попробует это оспорить.
– Он тоже не подписывал. – Граф пожал плечами, кивнув в сторону Уиндема. – Договор подписал его отец.
– От имени сына! – выкрикнул Джек.
– А здесь вы ошибаетесь, мистер Одли. В договоре не упоминается его имя. Моя дочь, Амелия Гонория Роуз обещана в жены седьмому герцогу Уиндему.
– В самом деле? – заговорил Томас. «Наконец-то и его разобрало!»
– Так вы даже не заглядывали в этот документ? – изумился Джек.
– Нет, – коротко ответил Томас. – Не видел в этом нужды.
– Силы небесные! – воскликнул Джек. – Я связался с бандой законченных идиотов.
Как ни странно, никто ему не возразил. Джек бросил отчаянный взгляд на Грейс. Она казалась единственной в этом доме, кого не затронуло всеобщее помешательство. Но мисс Эверсли опустила голову, не желая встречаться с ним глазами.
«Ну все, довольно, – решил Джек. – Пора положить этому конец». Расправив плечи, он повернулся к лорду Кроуленду.
– Сэр, – отчеканил Джек, – я не женюсь на вашей дочери.
– Еще как женитесь! – Этот яростный рев издал не Кроуленд, а Томас. С искаженным гневом лицом он двинулся на Джека и остановился, лишь когда подступил вплотную, нос к носу.
– Что вы сказали? – переспросил Джек, уверенный, что ослышался. Конечно, он плохо знал своего кузена, но мог бы поклясться, что тот без ума от своей хорошенькой невесты.
– Эта женщина, – Томас взмахом указал на Амелию, – с самого детства готовилась стать герцогиней Уиндем, и я не позволю вам разрушить ей жизнь. – Все вокруг замерли, будто в немой сцене. Все, кроме Амелии, которая, казалось, вот-вот лишится чувств. – Вы меня поняли?
И Джек (он не был бы Джеком Одли, если бы поступил иначе) насмешливо приподнял брови и ухмыльнулся, глядя Томасу в глаза (к сожалению, ухмылка вышла не слишком искренней):
– Нет.
Томас молчал.
– Не понимаю. – Джек пожал плечами. – Мне очень жаль.
Томас смерил его тяжелым взглядом и громко произнес:
– Я убью вас.
Леди Амелия пронзительно взвизгнула и, рванувшись вперед, вцепилась в руку Томаса, прежде чем тот успел наброситься на Джека.