— Крейгтон спрашивал, зачем он может понадобиться полиции. Мне и самой любопытно.
Шэрон открыла один из ящичков с драгоценностями, делая вид, будто что-то ищет, но на самом деле разговор заставил ее нервничать, и ей хотелось это скрыть.
— Последние пять минут показали, каким упрямым может быть Крейг. Боюсь, что во время допроса он не сдержится и скажет этим детективам что-нибудь такое, что они неправильно поймут.
— Если он на них разозлится, это их проблема, — подняла брови Шэрон. — Крейга раздражают их вопросы, и, если честно, я его понимаю. Он ведь не мог участвовать в грабеже и убийстве! Крейгтон был здесь. Почему бы им не начать искать настоящего преступника и не оставить нашего сына в покое?
— Надеюсь, что так и будет. Но если возникнут затруднения, рядом с ним окажется Дерек Митчелл. Этот человек будет говорить за Крейга и выведет его из-под прицела.
Шэрон резко толкнула ящик, и он с шумом захлопнулся.
— Это все равно не объясняет, почему детективы привязались к Крейгтону. У него железное алиби.
Дуг встал, снял ремень и аккуратно повесил его на специальную вешалку.
— Полагаю, именно это Дерек Митчелл и выяснит в первую очередь.
— Думаешь, это Джули постаралась?
— Ты имеешь в виду интерес детективов к Крейгтону?
Шэрон пожала плечами.
— Нет, — Дуг отрицательно покачал головой и снял брюки.
— Но это возможно, верно?
— Зачем ей указывать пальцем на Крейгтона?
— Пол мог настроить ее против племянника.
— Пол не мог этого сделать. Он никогда не стал бы плохо говорить Джули о членах нашей семьи.
Шэрон фыркнула:
— Она была его любовницей, а Пол ненавидел Крейгтона, Он…
— Пол не ненавидел Крейгтона, — резко остановил жену Дуглас. — У них имелись разногласия, и Пол не всегда одобрял поведение Крейга, но он его не ненавидел. Пожалуйста, никогда впредь не говори так в чьем-либо присутствии, Шэрон. У людей может сложиться совершенно неверное впечатление. Пойду приму душ.
Уиллер направился в ванную комнату.
На двери гаража Митчелла ждала записка.
Осторожно! Она дуется. Желаю удачи, приятель.
Подписана она была ближайшим соседом Дерека, который в его отсутствие присматривал за домом. Этот добрый самаритянин вытаскивал из ящика почту, бесплатные газеты и рекламные проспекты, поливал цветы, а еще ведь была Мэгги, настроение которой менялось по пять раз за день. После почти двух недель такой каторги он вполне мог перестать разговаривать с Дереком. Митчелл бы его понял.
Адвокат отпер дверь и вошел.
— Мэг?
Ответа не последовало. Он поставил на пороге саквояж и вкатил чемодан, затем закрыл дверь, причем достаточно громко, чтобы было слышно во всем доме, даже наверху.