При виде священника женщина встала и сказала:
— Боюсь, мы напрасно побеспокоили Вас, святой отец, Алоиз уже лучше.
— Я думаю, что девушке станет ещё лучше после тайны исповеди, — улыбнулся Бертран.
— Может быть, — пожала плечами женщина и, зардевшись, спросила: — Так это Вы сменили отца Эохима?
— Я, — простодушно улыбнулся священник.
— Очень хорошо. Этому приходу нужен хороший пастырь, а отец Эохим (царствие ему Небесное!) был слаб здоровьем… Всё, святой отец, ухожу, — спохватилась она, — оставляю Вас наедине со страждущей душой.
Взяв девочек за руки, женщина отвела их вниз. Она оказалась права: Алоиз не собиралась в скором времени предстать перед Создателем — так что можно было обойтись и без исповеди, но отец Бертран придерживался мнения, что исповедь никогда лишней не бывает.
На обратном пути священник решил заехать в Форрестер, чтобы перекинуться парой слов с отцом Джозефом — единственным образованным человеком в округе. Он был уже стар, посему следовало ценить каждую минуту общения с ним. Правда, взгляды священников не совсем совпадали: всякий раз, когда отец Бертран просил его помочь словом и делом врачевать души прихожан, отец Джозеф устало отвечал: "Людской род не исправишь, пустая забота". Между тем, другого собеседника у молодого священника не было, а одиночество не способствовало укреплению духа, поэтому вместо того, чтобы свернуть на боковой просёлок к деревне, он поехал дальше по большой дороге. По обеим сторонам мелькали кусты вереска и непокрытые головки крестьянских ребятишек, проверявших силки для птиц. Конечно, следовало бы рассказать обо всём барону, но Бертран их жалел и закрывал глаза на столь грубое нарушение закона.
Обогнув расчищенное под посевы поле, дорога пошла вверх и перевалила через гребень холма. Пейзаж несколько изменился, стал веселее и ярче.
На горбатом мостике возле старой мельницы Бертран Фарден заметил свою недавнюю знакомую: с ней, почтительно сняв капюшон, разговаривал мельник. Когда священник подъехал ближе, они уже распрощались.
— Вы? — Женщина удивлёно подняла брови. — Я думала, Вы живёте по ту сторону холма.
— Так оно и есть, — улыбнулся Бертран, — но Провидению было угодно направить мои стопы в Форрестер.
— Вероятно, Вы едете к моей свекрови, — предположила женщина. — Она серьёзно озабочена спасением своей души и боится, что после смерти её будут терзать демоны Преисподней. Но, уверяю Вас, баронесса — самая набожная и добродетельная женщина из всех, кого я встречала.
— А Вы, сеньора?
— Что я? — смутилась она.
— Не боитесь ли Вы гиены огненной?