— Госпожа, всё готово, Вам пора одеваться. Повозку уже заложили.
Жанна кивнула и укоризненно посмотрела на её передник. Джуди виновато улыбнулась, но не выложила ни одного яблока.
— Отнесла бы немного вниз. Знаешь, там мальчишка сидит. — Сегодня баронесса была расположена к добрым делам.
— Там крысы, я не пойду. — Служанка с детства боялась подземелья.
— Тогда выложи всё, что ты собрала, в корзину и отдай сторожу.
— Но госпожа… — запротестовала Джуди, у которой были свои планы на счет этих яблок.
— Отнеси, отнеси, они там все тощие и страшные. Пусть мальчику побольше дадут.
Естественно, служанка и не думала отдавать заключенным все свои яблоки, но говорить об этом баронессе не собиралась. Так же, как и напоминать о том, что именно Жанна велела засадить юного воришку в подземелье.
Обилие подушек, которыми заботливая Джуди обложила госпожу, всё равно не спасало от тряски — таковы уж были дороги. На одном из сидений, устланном мягкой шкурой, полусидела Жанна и, отодвинув занавеску, смотрела на дорогу. Напротив неё, рядом с дорожным сундуком и прижав другой, поменьше, к груди, приютилась Джуди.
Пейзаж за окном не слишком радовал, хотя полупрозрачные облака, тонким кружевом сплетавшиеся в замысловатые узоры, были прекрасны. По обеим сторонам дороги, проложенной по невысокой насыпи, расстилалась болотистая равнина с чахлыми островками леса; дорога то ныряла в них, то снова выбиралась наружу. Лёгкий ветер колыхал высокую сухую траву на буграх; в мутных, заросших озерцах кормились утки.
— Божья благодать! — мечтательно протянула баронесса. Ей вдруг вспомнилась сцена из далекого детства: она бежит по саду, а толстая нянька, широко расставив руки, ловит её. Впрочем, теперь баронесса понимала, что она только делала вид, что ловит её, а на самом деле тайком лакомилась господскими фруктами в тени деревьев. До неё никому не было дела, никому, кроме матери, но Беатрис Уоршел было столько забот! Когда Жанна, совсем маленькая, пыталась показать отцу новый, только что распустившийся цветок, он отмахивался от неё, словно от назойливой мухи, а, порой, если очень мешала, мог дать затрещину.
Баронессу переполняли эмоции от сладкого, томительного предвкушения свидания с баннеретом.
Джуди прикрыла рот рукой и зевнула.
— А до этого целых две недели шли дожди, — не унималась Жанна.
— Да, лило, как из ведра, — апатично ответила служанка.
— Урожай будет хорошим.
— Дай-то Бог!
— А я его не видела, казалось, целую вечность…
— Ничего, ещё насмотритесь, — равнодушно протянула Джуди. Ей хотелось спать.
— Джуди, развлеки меня чем-нибудь.