— Он был хорошим бойцом, — сказал Андрая. — Надежным.
— А мне банку консервов отдал, — шмыгнул носом Элиас. — Почти полную.
— Со мной водой поделился.
— Шутил весело.
Мальчики вспоминали, но я видел, что на самом деле им нечего сказать. Они бок о бок прошли с Моизом сквозь этот лес, но так и не узнали его. И я уже не узнаю.
Я сдвинул землю, засыпая тело.
— Отряд! — зазвенел голос Андрая. Он выхватил мачете, и его примеру последовали остальные.
— Слава! — они салютовали клинками, и эхо их крика загуляло в изменчивой полутьме леса, — Мы отомстим! Отомстим! Отомстим!
— Кому вы будете мстить? — устало спросил Джу. — Змеям?
Он разровнял могильный холм, выпрямился. Оглядел притихших мальчишек.
— Отче наш, сущий на небесах! — громко он, и эхо его слов заглушило отзвуки воинственного клича. — Да святится имя Твое, да придет Царство Твое, да будет воля Твоя и на земле, как на небе. Хлеб наш насущный дай нам на сей день и прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим. И не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого. Омен.
— Вы — товарищи. — Джу развернулся к мальчикам, замершим при словах молитвы. — Вы — отряд. Помните друг о друге, защищайте и любите друг друга. Не Омуранги любите, его здесь нет. Все, что у вас есть — это ваши товарищи, ваш дом и семьи. Я не смог спасти Моиза, но спасу вас. Вы мне верите?
Мальчики долго молчали. Наконец, Питер устало выдохнул:
— Я верю.
— И я, — сказал Симон.
— И я верю, — кивнул Элиас.
— Я тоже, — опустил голову Кунди.
— Я верю.
— Я…
Так остался один Андрая. Он оглядел отряд, кусая губы, поколебался и криво усмехнулся:
— А что нам остается?
— Тогда командуй. Нам надо идти.
Пока мальчики собирались и проверяли рюкзаки, я сломил два бамбуковых ствола, скрепил их лианой. Поставил крест. Прости меня, Моиз.
— Ты и, правда, не мог его спасти? — Питер встал рядом, испытующе глядел.
— Мог, если бы услышал Симона. Но когда его укусили, уже не мог. Я не Бог, Питер. Я не умею исцелять и воскрешать.
— А тот, Спаситель, про которого ты говорил — он бы мог?
— Да, он бы мог. Но он сейчас на небе. Мы должны справляться сами.
— Это очень тяжело, — вздохнул Питер. — Почему он нас оставил?
— Он не оставил, малыш, — я дотронулся до его плеча. — Я же с вами.
— А больше никто не умрет?
Питер, Питер, зачем ты задаешь такие вопросы? Я уже умер, Господи, дай мне покой!
— Мы будем живы, Джу? — Питер заглядывал в глаза, не отпускал мои зрачки.
Но если не я, то кто же?
— Я сделаю все, чтобы больше никто не умер, слышишь, Питер? — я присел возле него. — Все. Веришь?
— Верю, — мальчик опустил голову, глаза его заблестели. — Тебе верю.