Мисс Хакстебл оказалась, как и предполагал Джаспер, самой наивностью. Причем довольно опасной.
И до умопомрачения очаровательной.
В ней, против ожиданий, было нечто такое, что внушало симпатию. И ее нельзя было назвать пресной, хотя он готовился к обратному.
Однако все это не имело никакого значения.
Ее глаза — бездонные голубые глаза, которые привлекли его, едва он увидел ее, — ее глаза могли неожиданно искриться весельем, и это веселье рождало улыбку, приподнимавшую уголки ее губ, которые так и хотелось поцеловать.
Ее волосы были совсем не золотистыми. Скорее, темно-русыми. Их можно было бы назвать невзрачными и даже бесцветными, если бы не золотые проблески, заставлявшие их сиять и придававшие ей особый шарм.
Она была по-юношески, по-девичьи стройной, но не страдала отсутствием форм. Когда у него был выбор, он всегда предпочитал пышных женщин, но когда выбора не было, стройные и пропорционально сложенные не вызывали у него отторжения.
Она двигалась с естественной грацией.
Ему просто здорово повезло, что Рейчел пригласили на сегодняшнюю вечеринку в Воксхолл и что среди гостей оказалась сама мисс Кэтрин Хакстебл, причем в одиночестве, без своих многочисленных родственников. Он тайно навел справки и выяснил, что все они уехали из города и оставили ее на попечение матери Лингейта. Но сюда его привела не удача и не случайность. Ему стоило целых пятьдесят гиней уговорить Гудинга подвернуть ногу сегодня утром. Конечно, убедить старшую сестру обратиться именно к нему с мольбами сопровождать ее вместо Гудинга и даже заставить ее поверить в то, что идея принадлежала целиком ей, было значительно легче.
«А для чего еще существуют братья, — великодушно заявил он Рейчел в ответ на ее благодарности, — как не для того, чтобы поддерживать своих сестер в минуту разочарования. Кстати, меня заверили, что у Гудинга нет перелома. Осмелюсь предположить, что к следующему большому балу он будет в добром здравии и сможет танцевать с тобой».
Самый щекотливый момент уже миновал. Мисс Хакстебл не стала возражать, когда ее увели прочь от главной аллеи. В образование юных барышень следовало бы включить науку о хитрости, коварстве и порочных намерениях людей.
Лорд Монфор держал Кэтрин за руку, пока они шли по этой дорожке, но когда они свернули на другую, еще более узкую и темную, он вынужден был обнять ее за талию.