— Всегда бывает первый раз.
— Спасибо, что взяла меня с собой.
— Ты только помни правила.
Он рассмеялся:
— Ничего не трогай. Не ходи по крови. Говори только когда тебя спросят. — Он помрачнел. — А это зачем? Все остальное я понимаю, но почему мне нельзя говорить?
— Я — член Региональной Противоестественной Группы, а ты нет. И если ты начнешь вопить от избытка чувств при виде мертвого тела, они это не поймут.
— Я тебя не буду конфузить. — Он вроде бы обиделся, но тут ему в голову пришла новая мысль: — Мы изображаем полицейских?
— Нет. Ты только повторяй: «Я — член Команды Призраков, я — член Команды Призраков».
— Но я же не член этой команды?
— Потому-то я и хочу, чтобы ты молчал.
— А! — сказал он. Потом поерзал на сиденье, и его сияние несколько пригасло. — Я никогда еще не видел свежего трупа.
— Твоя работа — поднимать мертвых, Ларри. Ты все время видишь трупы.
— Это не одно и то же, Анита, — сказал он ворчливо.
Я покосилась на него. Он сполз вниз, насколько позволял ремень безопасности, сложив руки на груди. Мы были на гребне холма. Полоса солнечного света зажгла его рыжие кудри. Голубые глаза погасли, когда мы въехали в тень. Он стал угрюмым и надутым.
— Ты видел когда-нибудь мертвеца не на похоронах, если не считать поднятых зомби?
Он помолчал. Я сосредоточилась на дороге, не пытаясь нарушить молчание. Меня оно вполне устраивало.
— Нет, — сказал он наконец. Голос у него был как у ребенка, которому сказали, что сейчас нельзя идти играть на улице.
— Я тоже не очень хорошо себя чувствую около свежих трупов, — сказала я.
Он посмотрел на меня чуть искоса:
— В каком смысле?
Я подавила желание сесть прямее.
— Однажды я блеванула прямо на жертву убийства. — Хоть я выговорила это залпом, все равно мне было нелегко.
Ларри выпрямился на сиденье, ухмыляясь.
— Ты мне это говоришь, только чтобы я лучше себя чувствовал?
— Я бы стала такое про себя придумывать? — спросила я.
— Тебя действительно стошнило на тело на месте преступления?
— Не обязательно так радоваться, — сказала я.
Он хихикнул. Клянусь чем хотите, хихикнул.
— Ну, я не думаю, что меня стошнит.
Я пожала плечами:
— Три тела, расчлененка, отсутствующие части. Не давай обещаний, которые не сможешь сдержать.
Он шумно сглотнул слюну — мне было слышно.
— То есть как — отсутствующие части?
— Узнаем, — сказала я. — Это не входит в твои должностные обязанности, Ларри. Мне платят за помощь копам, тебе — нет.
— Это будет страшно? — спросил он неуверенно.
Разрубленные тела. Он что, шутит?
— Не могу сказать, пока сама не видела.
— Но как ты думаешь? — Он смотрел очень серьезными глазами.