— Останься со мной!
— Идея неудачная, — ответила Элисон, зная, что найдет способ остаться.
— Позвони маме. Пусть Коди у нее переночует. Мы уйдем в море и встанем на якорь. Там тихо и спокойно. Волн почти нет. Как будто на руках укачивают. Я приготовлю ужин. Будем любоваться закатом. Я только об этом и думаю. Как буду обнимать тебя и любоваться закатом.
— Ох, не надо мне…
Они снова поцеловались. Терри потянул ее к себе, она обошла стол и села к нему на колени. Он уткнулся в ее грудь и положил руки на ее бедра. Она поцеловала его в кудрявую макушку. Обняла за шею. Элисон устала. Устала от всего. Устала притягивать и отталкивать одновременно. Ей хотелось, чтобы ее закружило и унесло. Терри повел ее к кровати.
— Они на его яхте, — сообщил Мартин Ричи. — У него яхта в Вентуре.
Ричи сидел в столовой и ел стейк. Он старательно счистил жир на край тарелки. Отрезал небольшой квадратик мяса и макнул его в смесь кетчупа и хрена. Отправил в рот и тщательно прожевал. Потом повторил все снова. Ричи не смотрел на Мартина, который нависал над столом, ожидая взрыва.
— И чем занимаются? — наконец спросил Ричи, продолжая резать и есть мясо, совершенно автоматически, не отрывая взгляда от тарелки.
— Господи, Ричи, ты какого ответа ждешь?
В дочки-матери играют.
Ричи с излишним усердием намазал соусом последний кусочек мяса, отложил нож и вилку, сделал глоток вина, промокнул губы салфеткой и положил руки на стол по обе стороны тарелки.
— Двуличная сука, — сказал он. — Я бы ей все отдал. Ведь я ее трахнул в конце концов. Ты в курсе, да? Лживая грязная сука.
Мартину было бы проще, если бы Ричи разорался, начал крушить все вокруг, грозить ей — то есть вел бы себя как обычно. А так — все равно что сидеть на пороховой бочке: то ли взорвется под тобой в любую секунду, то ли нет.
— Чего делать-то будешь? — уточнил Мартин.
Руки Ричи остались лежать на столе, только большие пальцы задергались. Так он сидел некоторое время.
— Позвони-ка Сквайерсу и Поттсу. Скажи, есть еще работенка для них. Если все чисто сделают, будет им премия. И узнай у этого проныры Поттса, знает ли он толк в лодках.
Поттс отпер дверь своего дома. Потянулся через порог, включил свет и сделал шаг в сторону, чтобы Ингрид вошла первой.
— Ну не хоромы, — оправдывался он.
Ингрид вошла, побродила по гостиной, разглядывая все и улыбаясь своим мыслям.
— Мило.
Поттс поднял занавески на двери, которая вела во дворик.
— Тут у меня патио. Гриль есть. И площадка для игры в кольца, ну если тебе такое нравится.
Ингрид подошла к фотографии его дочери, сделанной два года назад. Поттс получил ее только в прошлом году. Ему пришлось умолять свою бывшую: та вырвала из него обещание дать пятьдесят долларов и только потом отправила снимок.