— Дикон, что бы там ни было, я ни минуты не верила, что ты виноват.
Он посмотрел на Коуди. Для него ее слова значили очень много, хотя он и не знал, почему.
— Почему?
— Потому что я тебя хорошо знаю. И помню, что ты всегда был неравнодушен к молоденьким девочкам. Когда я нянчила маленькую Эми Джонсон, меня хватало только на то, чтобы уложить ее в постель. А у тебя на коленях она могла сидеть часами и слушать твои рассказы.
Коуди помолчала.
— Я знаю, что ты в глубине души не примирился с потерей сестренки. Ты никогда не смог бы обидеть маленькую девочку.
Она увидела, как напряглась его челюсть при упоминании о сестре и поняла, что затронула больное место.
Наконец, он усмехнулся.
— Так где же ты была, когда мой адвокат просил кого-нибудь рассказать о моем характере? — спросил Дикон.
— Если бы ты попросил, я бы пришла. Он взвесил ее слова:
— Думаю, ничего не изменилось бы. Свидетельство довольно сомнительное. Он сложил руки и наклонился к перилам, припоминая обстоятельства, которые привели его к суду.
— Ребята из моего оркестра были в тот вечер слишком пьяными. Вместо того, чтобы вернуться в Мемфис, как планировалось, мы остановились в захолустном городишке. Помню, я проснулся, когда услышал шум в соседней комнате. Когда я вышел узнать, в чем дело, то увидел девочку, в совращении которой меня обвинили. Она могла одурачить кого угодно, чтобы заставить поверить в то, что она достаточно взрослая, но не меня. Я сразу понял, что она совсем ребенок. Во всяком случае, я сказал одному нашему музыканту, чтобы он отвел ее домой, но когда дошло дело до дачи свидетельских показаний, он ничего не помнил. Конечно, тогда он был пьян в стельку. Во избежание неприятностей надо было отвести девочку самому. Но у меня уже три дня была простуда и от лекарств я здорово ослаб. Я вернулся в постель, и не помню, как скоротал ночь.
— Я читала, что они нашли ее у тебя в постели.
Дикон утвердительно кивнул.
— На следующее утро я проснулся, а она лежала нагишом рядом со мной. А пара деревенских мужиков держали пушки у моей головы.
— Как же они там оказались?
— А черт их знает. Но они, тем не менее, там были и орали, что я погубил их сестру. Я, видите ли, должен жениться на ней или отправляться в суд. А я отвечал что-то вроде:
«Раньше рак свистнет».
Он помолчал и горько усмехнулся.
— Конечно, так не надо было говорить в тот момент. Они чуть не раскроили мне лицо.
— И что же произошло дальше?
— Когда они поняли, что я не собираюсь создавать для их сестрицы репутации порядочной женщины, они действительно доставили меня в суд. Эти так называемые двоюродные братья облили меня помоями. Вот и вся история.