А ещё о чём они говорили?
Да, кто ж его знает?
Как кто? Ты же сам только что сказал, что все слышали, как они разговаривали!
Слышали, это точно, но о чём, никто ничего не понял.
Как это не понял? Что Хромой должен был успеть сделать?
Не знаю. Я же вам говорю, что здесь без нечистой силы не обошлось!
Полковника стала раздражать эта тема.
С тобой в последнее время разговаривать стало трудно, — недовольно сказал прапорщику полковник. — Про что ни заговоришь, всё на чертовщину какую-то сводишь. Ты у нас не сектант, случайно?
С кем поведёшься… — обиженно ответил прапорщик.
Хорошо, достаточно об этом. — Полковник решил закончить разговор. — Сделаем так: ты его ко мне пришли. Мне уже и самому не терпится с ним познакомиться. Пора разобраться, наконец, что это за царь такой у нас появился?
Дима стоял перед начальником тюрьмы, а тот ничего ему не говорил. Он просто смотрел на него и молчал. Ему хотелось увидеть что-то необычное, непохожее на всех, но, сколько он ни рассматривал Диму, ничего особенного в нём не было. Обыкновенный парень, каких полковник за свою службу видел не одну тысячу.
А тебе в карцере приходилось бывать? — неожиданно спросил полковник.
Приходилось, — спокойно ответил Дима.
А в пресс-хате?
И там был.
Ну и что?
Ну и ничего.
А на свободу хочешь?
Я свободен.
Как же ты свободен, если ты в тюрьме?
Вы тоже в тюрьме.
Полковник был обескуражен ответом. Он хотел возразить заключённому, но на ум ничего путного не приходило.
Значит мы с тобой оба узники? — засмеялся он. — Да ты садись, в ногах правды нет. — Полковник показал рукой на стул.
Какой же вы узник? — Дима присел на стул рядом с начальником. — Разве вы не по своей воле здесь?
Вообще-то по своей. У меня был выбор, но, судьба распорядилась так.
Выходит, что тюрьма не наказание, а судьба.
Кстати, насчёт судьбы? Про тебя тут такие небылицы рассказывают…
Не всему верить можно.
Вот мне и хочется понять, где правда, а где нет.
Разве можно разобраться, где правда? Вот вы, например, всегда считали, что заключённые несвободны, а вы свободны, однако, только что оказалось, что это не так.
Ты, действительно очень интересный человек!
Полковник не скрывал своего интереса к собеседнику. Он чувствовал, что его оппонент в споре, безусловно, выигрывал, что беседа строится не по воле полковника, а по воле — заключённого. Однако это обстоятельство нисколько не раздражало начальника тюрьмы. Напротив, ему приятно было подчиняться воле Царя. От него исходила какая-то теплота. И, чем больше полковник разговаривал с Димой, тем больше хотелось продолжать беседу. Начальник тюрьмы заметил это, и разум моментально освободился от совершенно бесполезных чувств.