Боже, что он делает? Он не настолько глуп, чтобы прельститься чьей-то внешностью, в особенности женской! Еще один урок, извлеченный им из жизни. Разве не осталось в его душе зарубки, не позволяющей забывать об этом?
Заметив на хрустальном подносе ее визитные карточки, он взял, одну и сунул в карман.
— Что ж, Рэйчел, мне было весьма интересно. По непонятной причине он не мог отделаться от непреодолимого желания взять ее руку и поцеловать. Ему хотелось сделать это вовсе не из вежливости, а по иным причинам, вникать в которые он отказывался. Ее руки сжимали амулет, и требовались лишние усилия, чтобы дотянуться до них, поэтому он подавил в себе желание. Наверняка так будет лучше.
— Чтобы окончательно удовлетворить мое любопытство, — произнес он, указывая на лежащие на столе карты, — скажи, ждет ли меня счастливый конец?
Вскинув голову, она наблюдала за тем, как он встает. Тревога исчезла из ее глаз, серебристый туман наполнил их, делая непроницаемыми. Она медлила с ответом.
— Счастливый конец… — произнесла она так тихо и спокойно, что ему показалось, будто его нежно погладили по шее. — Все будет зависеть от того, насколько сильно ты в нем нуждаешься. Тебе не видать настоящего счастья, пока ты не научишься доверять людям.
— Тогда, пожалуй, мне не повезло. Счастливый конец такое же заблуждение, как и доверчивость. Если для него не может быть одного без другого, он обойдется без них.
Среди смеха и обрывков разговоров, слышавшихся в отделанном мрамором зале, раздался бой часов, возвестивший о наступлении полуночи. Мышцы спины Рэйчел ныли от напряжения, но она, не обращая внимания на боль и продолжая сохранять горделивую осанку, заканчивала гадание для миссис Филипс. Пройдет не меньше двух часов, прежде чем Рэйчел сможет покинуть устроенную Дональдсонами вечеринку. Еще два скучных часа придется ей заставлять себя натужно улыбаться, тогда как ей больше всего хочется сбежать домой, где она сможет избавиться от неприятных ощущений, тяжелым грузом лежащих на ее плечах.
Моргая, она начала воспаленными глазами всматриваться сквозь густую пелену табачного дыма, висевшую над морем голов с безупречными прическами. В воздухе, сменяя друг друга, витали запахи сигар, дорогих духов и закусок. Она попыталась сконцентрировать внимание на картах, но их комбинация, словно в насмешку над ее способностями, не поддавалась расшифровке. Лишь небольшая часть разложенных ею карт несла определенный смысл, да и то, что она могла понять из них, казалось слишком жестоким, чтобы можно было сообщить клиенту, не расстроив его.