Во дворе стояло несколько весьма подозрительных автомобилей — с мрачными пассажирами, «шпионскими» тонированными стеклами и антеннами передатчиков; казалось, сейчас опустится стекло, появится ствол — бах! — и можно заказывать для свидетеля «Реквием». Начнется следствие, вскроется подлог с командировкой, обнаружится факт недонесения, и закопают Першина по кличке Моцарт оболганным и неотпетым.
«Волков бояться — домой не попасть», — решил он и, стараясь не выдавать напряжения, не спеша двинулся к подъезду.
Уже на лестничной площадке вспомнив о ключе, вторично судьбу искушать не стал, позвонил соседу со второго этажа.
— Здравствуйте. Вот, понимаете ли, захлопнулся, — улыбнулся он, растерянно разведя руками. — Нет ли у вас какого-нибудь инструмента, чтобы отпереть дверь?
— Чтобы отпереть — нет, — дыхнул на него луком волосатый сосед в трусах и майке, — а чтобы сломать — есть.
Углубившись в прихожую, он с грохотом выгреб из стенного шкафа какие-то банки, инструменты, мотки проволоки и через минуту вручил Моцарту топор и слесарную отвертку:
— Действуй… Э! Куда через порог-то берешь?.. Примета плохая.
Остановившись перед обитой черным дерматином дверью, Моцарт внезапно замер. Мысль о том, что Террорист уготовил ему в отместку за побег какой-нибудь сюрприз типа взрывчатки или засаду, заставила его повременить со взломом и прижаться к скважине ухом.
Отсутствие щелчков затворов и тиканья часового механизма обнадеживало.
«Если господин Террорист пожелает, — рассудил он, — то достанет меня в больнице, на улице, во дворе, собьет машиной на переходе, утопит во время купания в ванне, отравит (что, впрочем, наиболее приемлемо с учетом прозвища), наконец, подвесит за ноги и сдерет с живого шкуру — так что же теперь, вообще не жить? Не станет он мелочиться, располагая связями в высокопоставленных кругах и командой головорезов на хоть и плохо, но всеже охраняемой загородной вилле!»
Осмелев, он сунул топор в щель между косяком и дверью, без труда отодвинул защелку и через несколько секунд оказался в своей чужой квартире, почти не повредив двери и, к вящему удовольствию, не взлетев на воздух.
Ключи оказались на месте. Поверхностный осмотр санузла, прихожей, кухни и комнаты взрывного устройства не выявил — все оставалось как прежде, и даже «Похищение из сераля» не было вынуто из гнезда дископриемника, напоминая о той злосчастной ночи, с которой, как ему теперь казалось, прошло не трое суток, а как минимум тридцать лет и три года.
Он отнес соседу инструменты, поблагодарил его и вернулся в квартиру. Избавившись от тесных сухоруковских туфель, включил «Похищение…», допил из горлышка коньяк. Немного запылившийся кусочек шоколада «Лакта» пришелся кстати — ничего другого в доме все равно не было, холодильник работал вхолостую, если не считать нескольких кусочков льда в пустой морозильной камере.