Пожалуйста, рассказывай дальше, — тихо попросила Джейн.
С секунду он смотрел на нее, нахмурившись, потом продолжил:
Да, я не был образцовым сыном. Мы с отцом часто ссорились — из-за этого я и не торопился вернуться домой, — хотя по-своему мы были привязаны друг к другу. Могу сказать в свою защиту, что я вел себя ничуть не хуже, чем он в мои годы. Мы всегда были буйной семейкой. Ну а потом…
Он замолчал, и Джейн продолжила за него:
А потом… ты связался с… неподходящей компанией. В молодости так естественно быть идеалистом и бороться со злом. Нечего этого стесняться.
Тобиас усмехнулся.
Ты и сама изрядная идеалистка. Что касается меня, эта слабость не была мне особенно свойственна. Честно говоря, я никогда особо не интересовался политикой. Студентом я, конечно, заигрывал с разными движениями за независимость, но какой молодой шотландец не переболел этим?..
Но тогда как… — удивленно спросила Джейн.
Как я ухитрился застрелить полицейского? Хочешь верь, хочешь нет, но это не моих рук дело. Почти никто мне не верит — даже мой отец мне не поверил…
Он пытался говорить равнодушным тоном, но от Джейн не укрылась горечь, звучащая в его голосе.
Тем вечером меня поймал приятель, которого, между прочим, звали Тобиасом, и потащил на какую-то очередную пирушку. Должен признаться, я был слегка навеселе. Я бы не пошел, если бы вовремя понял, что это политическое сборище, на котором будет множество занудных речей. Честно говоря, я искал более веселого времяпрепровождения…
И что было дальше? — нетерпеливо выдохнула Джейн.
Тобиас сделал глоток эля из кружки.
Я был жутко раздосадован, когда понял, ку- да попал, но не успел смыться— ворвались поли- цейские. Тем не менее я все же улизнул и отправился домой лечиться от похмелья. На следующий день я узнал, что был убит полицейский, а рядом с ним был найден один из моих пистолетов, который пропал у меня незадолго до случившегося. Меня кто-то видел и узнал, хотя я так и не выяснил, кто именно. Вот и вся история.
Иными словам, тебя подставили, — задумчиво проговорила Джейн. — Кто-то хотел свалить вину на тебя. Вопрос только в том, кто именно.
Логично, — произнес Тобиас с обычной своей усмешкой. — Однако это еще надо доказать. А это ох как непросто!
Но почему ты не согласился на судебное разбирательство и не попытался доказать, что невиновен?
Он неопределенно пожал плечами.
Я собирался. Но приятель, который затащил меня на это сборище, считал, что против меня слишком уж много улик. К тому же я хотел увидеть отца и рассказать ему, что произошло, пока этого не сделал кто-нибудь другой. Увы, я опоздал. Отцу уже было все известно, и он поверил клевете. У нас произошел грандиозный скандал, и, поскольку у меня такой же невыносимый характер, как был у него, я в ярости удалился и поклялся, что он больше никогда меня не увидит. Так оно и вышло… — Он помрачнел.