Не колеблясь ни секунды, Стерлинг обнял ее и крепко прижал к себе, зарывшись лицом в ее мягкие волосы.
— О Боже, Лаура, не думаю, что я смог бы дождаться другого момента, чтобы увидеть тебя, прикоснуться к тебе. Когда я увидел, что ты стоишь здесь, это было похоже на чудо. — Он потряс головой. — Если бы ты не пришла сюда, чтобы положить цветы…
— Цветы? — повторила откровенно озадаченная Лаура. Она отстранилась, не выпуская его из объятий. — Я пришла не для того, чтобы принести цветы. Я пришла ждать тебя. Я думала, это ты принес букет.
Какое-то время они ошеломленно таращились друг на друга, потом одновременно повернулись и посмотрели на букет, лежавший на могиле его матери. По кладбищу вдруг пробежал теплый ветерок и взметнул в воздух тонкие лепестки.
Стерлинг, смеясь, сгреб Лауру в объятия и закружил.
— Она сдержала свое обещание, не так ли? Она пообещала, что я больше никогда не останусь в одиночестве.
Лаура улыбнулась ему сквозь слезы радости.
— И ты действительно не останешься, мой дорогой. Поскольку я всегда буду рядом и никогда не перестану тебя любить.
В воздухе витал божественный аромат цветов апельсинового дерева, когда их губы встретились в поцелуе, который они никогда не забудут.
В свои четыре года Николас Харлоу, будущий герцог Девонбрук, иногда мог быть просто маленьким дьяволенком. Особенно, когда его намерениям мешала пятилетняя сестра. Дети стояли во дворе поместья друг против друга, и веснушчатый нос мальчика почти касался вздернутого носа девочки.
— Ты должна делать то, что я говорю, — объявил мальчик, убирая с глаз темные густые волосы. — Я папин наследник и однажды стану герцогом.
Элли уперла руки в бока и отбросила назад золотистую гриву волос.
— Папа уже герцог, и мама не делает всего, что он говорит. Кроме того, может, ты и папин наследник, но я у нас в семье Несравненная Красавица. Так сказала тетя Лотти!
Она показала ему маленький розовый язычок, а он топнул ногой и разразился яростным потоком ругательств. К счастью, никто не смог бы его понять, поскольку вместе с неприличными словами он подхватил и акцент Довера.
— Элеонора! Никки!
Обернувшись на голос матери, дети, наконец, заметили, что родители сидят на заднем крыльце и слышали всю перепалку.
Отец подмигнул обоим с таким же невинным видом, какой имела пушистая желтая кошка, дремлющая у его ног на каменных плитах.
— Куки только что спекла свежую порцию оладушек.
Дети обменялись тревожными взглядами и рванули в противоположном от дома направлении.
— Это было жестоко! — сказала Лаура, шлепая Стерлинга по руке. — Теперь тебе самому придется их есть.