КОЛОДЕЦ — здесь — сложная и неприятная ситуация:
"Так же как Гомбрович сидел в аргентинском колодце и потихоньку из него выкарабкивался, так и я сидел в польском колодце и взбирался наверх, как обезьяна." — Так говорит… Лем
КОЛОСНИКОВАЯ РЕШЕТКА — решетка, на которой лежит в топке горящее топливо:
"При звуке гонга зрительный зал погрузился во мрак, уподобившись колосниковой решетке с рассыпанными на ней тлеющими углями, зато актеры восхитительно засияли". — Звездные дневники Ийона Тихого. Путешествие четырнадцатое
КОЛЬЧАТЫЙ ШЛАНГ — шланг в защитной оболочке из металлических колец:
"…волочащего за своим синтетическим коконом кольчатый шланг, по которому подают воздух…" — Насморк
КОМИКСЫ — род синтетического искусства, сочетание литературы и живописи, серии картинок, изображающих какое-либо действие и сопровождающееся словами персонажей или комментариями; комиксы часто бывают примитивны и поэтому потребляется либо детьми, либо взрослыми с низким уровнем интеллекта, связь с другими свойствами личности не отмечена:
"… мы выявили разлагающее влияние так называемой художественной литературы, особенно европейской, а также установили, что чтение комиксов оказывает благотворное воздействие на лояльность граждан". — ЭДИП
КОММУНИЗМ — гипотетическое устройство общества, при котором люди работают только потому, что им это нравится, и количество произведенного не меньше потребностей людей; серьезных теоретических или экспериментальных исследований внутренних и внешних условий, необходимых для стабильного существования такого общества, не проводилось; эксперименты с целью построения такого общества начинались обычно с установления низкой и слабо дифференцированной нормы потребления, что влекло уменьшение производительности труда и прекращение эксперимента; согласно косвенным данным (опыт киббуцев в Государстве Израиль), в обществе есть несколько процентов людей, пригодных для такого общества; возможно, интуитивно ощущая это, строители светлого завтра и начинали с уничтожения миллионов; однако сама по себе идея построения общества, в котором все будут счастливы, является столь воодушевляющей, что люди шли — как они полагали, ради приближения этого светлого завтра — на жертвы, лишения и смерть, как от рук политических противников, так и в результате деятельности своих вождей и созданной ими репрессивной системы, см. также "Черная книга имен, которым не место на карте России" М., Посев, 2005:
"А теперь подумайте. Этого человека мучили, избивали — он молчал. Молчал, когда от него отвернулись родители, брат и товарищи. Молчал, когда уже никто, кроме гестаповцев, не разговаривал с ним. Были разорваны узы, связывавшие человека с миром, но он продолжал молчать — и вот цена этого молчания! — Тер-Хаар поднял руку. — Мы в огромном долгу у людей далекого прошлого, у многих тысяч тех, кто погиб подобно Мартину, но чьи имена останутся нам неизвестны. Он умирал, зная, что никакой лучший мир не вознаградит его за муки и его жизнь навечно закончится в известковой яме, что не будет ни воскресения, ни возмездия. Но его смерть и молчание, на которое он сам себя обрек, ускорили приход коммунизма, может быть, на минуту, может быть, на дни или недели — все равно! Мы пошли к звездам потому, что он умер ради этого. Мы живем при коммунизме… Но где же среди вас коммунисты?!" — Магелланово облако