Принсипе делал эти амулеты лучше всех в долине Артибонит, мастерил качественные куклы, он мог достать любые редчайшие компоненты для ритуалов колдовства… Поэтому-то она и обратилась к нему. Чертов негр ломил бешеные цены, но белый щедро снабдил ее деньгами. Хозяин дома был
хунганом пятого уровня и не дотягивал до
бокора… старуха же прошла высшую степень посвящения. Он не любил ее (в основном из-за работы с
доктором), но за деньги способен переступить и через это чувство. В конце концов,
доктора давно уже нет на этом свете. Тощий кот колдуна мяукнул, лизнув край плошки с жиром. Это животное тоже необходимо для ритуалов
водуна, и просто так на базаре его не купишь: требуется черный котище, с белой передней лапкой… лишь такая кошачья шерсть применяется в
конго.Принсипе подошел к зеленым бутылкам с кровью, долго возился, звеня стеклом. Наконец вытащил откуда-то грязный мешок — натертый прахом мертвецов, чтобы избежать кражи. Тяжело кашляя, негр развязал ремень.
— Только вчера получил из Дагомеи, — произнес он тонким, смешным для его веса голосом. — Отправил туда пять человек, вернулись двое: я не рассчитал с силами. Pardon, я должен пересмотреть цену. За такое берут дороже.
— Но не намного, Принсипе, — усмехнулась мамбо. — Разве мы с тобой живем в Париже? На острове жизнь каждого из нас обходится в медный сентимо. За то, чтобы получить монетку, надо потрудиться. Трупов много, а денег мало.
Она коснулась его груди ногтем — длинным, словно лезвие. На шоколадной коже появилась тонкая алая полоска. Лоб хунгана покрылся каплями пота.
— «Проклятие Субботы», — с безразличием заметила мамбо. — Ты знаешь, я среди немногих, кто владеет его секретом. Выполни договор, и мне не придется огорчать твою семью. В Гонаиве ходит много слухов, но один из них совершенно правдив… Я честная мадам и никогда не обманываю.
Кремовое платье с пышной юбкой захрустело крахмалом: рука старухи вновь скользнула в сумку — перед хунганом легла пачка новеньких банкнот. Негр безмолвно раскрыл мешок. «Проклятие Субботы» — слишком серьезная вещь, чтобы спорить с этой ведьмой. Он видел, что становилось с людьми после ритуала. Из глаз кровь лилась, а рот окутывало паром. О нет. Не надо.
— Держи, — произнес хунган, считая убытки. — И будь ты проклята.
— Я давно уже проклята, — расхохоталась ведьма. — А ты — разве нет?
В ее руках оказался непонятный предмет — нечто вроде звериной лапы, но крупнее, с удлиненными, как у человека, пальцами. Грубая кожа была покрыта густой мягкой шерстью. Мамбо осторожно подула на волоски.