— Вы так думаете?
Стёп постучал пальцем по стеклу, такому толстому, что с улицы не проникало ни звука.
— Нет, что ни говорите, а вид на океан — совсем другое дело, а, Холе?
— У меня вообще никакого вида нет.
— Сочувствую. Зато здесь потрясающий обзор города.
— Кстати, об обзоре. Телефонная компания предоставила нам обзор всех разговоров Ветлесена, которые он вел в последние дни. О чем вы с ним говорили за день до того, как его убили?
Стёп, не спуская с Харри вопросительного взгляда, запрокинул голову и осушил бокал с сидром. Потом спокойно и глубоко вздохнул:
— Я уже и забыл, что мы с ним вообще разговаривали. Но думаю, речь шла о локте.
Однажды Валенок сказал, что игрок в покер, который всю стратегию игры строит на интуиции и попытке раскрыть блеф противника, — потенциальный лузер. Конечно, любого из нас, когда мы лжем, может выдать голос или, допустим, жесты. Но раскрыть блеф опытного игрока практически невозможно без долгого и скрупулезного изучения всех его повадок, — так сказал Валенок. И Харри был склонен с ним согласиться. И все же почувствовал, что Стёп врет.
— Где вы были между четырьмя и восемью часами в день смерти Ветлесена?
— Ох ты господи! — Стёп поднял бровь. — Неужели в этом деле есть что-то, о чем я и мои читатели непременно должны знать? — Стёп помолчал, но вдруг его лицо озарилось мальчишеской улыбкой. — Подождите… Вы намекаете, что я имею какое-то отношение к смерти Идара? Если я отвечу на ваш вопрос, я признаю, что нуждаюсь в алиби, а значит, рыльце у меня в пушку!
— Вы, как мне кажется, отвечать не собираетесь.
Стёп приветственно поднял бокал:
— Отличный выпад, Холе. Мы, пресса, пользуемся этим приемом каждый день. Заметьте, я вовсе не отказываюсь отвечать, я просто не хочу делать этого немедленно. Это значит, что мне нужно подумать.
Стёп вернулся к окну, кивая сам себе:
— Я не отказываюсь, просто хочу обдумать ответ. И вам придется изрядно подождать.
— У меня полно времени.
Стёп обернулся:
— Я не стану им злоупотреблять, Холе. Полагаю, вы понимаете, что я как журналист просто обязан обнародовать всю эту историю.
— Обнародовать?
— Холе, мать вашу, я что, по-вашему, не понимаю, что вы пришли ко мне с бомбой в кармане? А ведь ни в одно издание до сих пор не просочилось ни крупицы сведений о том, что со смертью Ветлесена не все так уж ясно. И если я сейчас дам вам ответ, который убедит вас в моей полнейшей непричастности, то вы повернетесь и уйдете, не кинув мне даже самой маленькой информационной косточки. Я прав, Холе?
Харри понял, чем все это пахнет. Да, Стёп оказался гораздо умнее, чем он думал.