— На закате, — коротко бросил я.
И начал петь. Сквозь зубы, с трудом выталкивая из себя слова, в уме переводя наш гимн и мешая французский с немецким. Продержусь…
…Кто-то грубо схватил мои крылья, заставляя их сложить, рванул назад и сжал в тиски.
— …Хорошо, сейчас идём, не ждём заката, приди в себя!.. — орал мне кто-то в ухо.
Дядя Дарий.
Ван! Ветер!!!
Сейчас придержу… так легче?
Значительно. Через пару часов я тебя вытащу.
Поторопись, малыш.
Убью!! Собственными руками придушу когда-нибудь!
— Всё, я уже соображаю, отпусти!
Приготовления были закончены в считанные минуты, лодка спущена на воду. С дядей накануне состоялся весьма обстоятельный разговор, во время которого мне пришлось доказать, что здесь Я главный, и если дядя идёт со мной, он идёт как подчинённый, а не правитель. Чего мне это стоило… эх.
— Я дерусь лучше Кацу, — в который раз заявил Кеншин, всё ещё не оставляя надежды поучаствовать в заварухе. — Гораздо лучше.
— Ты под руку полезешь, — опять рыкнул я. — А мне под руку попадаться не рекомендуется. Я и Кацу беру, только чтобы он мух от Мани отгонял.
Кеншин проворчал что-то по-японски.
— Обратиться можешь? — спросил дядя Дарий и я отрицательно помотал головой. — Тогда хоть доспех надень.
— Он мне только помешает, — решительно сказал я, осторожно касаясь ритуальной брони в личном пространстве. — Я и так уже утрачиваю в скорости из-за веса фламберга.
— Сидел бы дома, неугомонный… Без тебя бы справились.
— Тебе напомнить про дипломатический конфликт и чем это грозит?
Дядя бросил мне острый взгляд сквозь хищный прищур серых глаз и обратился к Мане:
— Ты драться-то умеешь?
— Нет, — честно призналась Маньячка. И улыбнулась. — Только убивать.
— И друзья твои тебе под стать! — сообщил мне Император.
Лодка бесшумно причалила возле скалистого берега. Попасть на остров в этом месте можно было только поднявшись по отвесной стене. Всего метров на пять. Император принял боевую Ипостась и поднял наверх Кацу. Я взлетел с Маней. В Ипостаси дядя прибавлял всего килограмм десять, и если у отца моего чешуя была чисто чёрной, то у дяди она отчётливо бликовала тёмно-синими, как на вороном крыле, отсветами.
Жалкое зрелище представлял собой этот остров. Жалкое и чем-то даже пугающее. Если бы не этот чёрный туман… и воронка в пять-шесть метров высотой. Я бы здесь надолго остался — весёлый постапокалиптический пейзаж. Пару пистолетов с краской, Апокалипсиса в напарники, противников половчее и развлекаловка обеспечена!
— Ты чего веселишься? — в полголоса поинтересовался Кацу и только тогда я понял, что напеваю небезызвестную вампирскую песню «Звёзды ледяного безумия».