— Ладно, — сказал эльф, и брат вскинул на него взгляд сразу засиявших фиолетовыхкак цветы ирисаглаз. — Только это будет больно.
— Больнее, чем крыло? — улыбнулся мальчишка.
— Примерно так же. И менять Ипостась ты неделю не сможешь.
— Я и так уже не могу её пока менять, — ответил тёмный. — После того, как я сдержал обращение, его пришлось полностью заблокировать.
— Ладно, — повторил эльф и позвал громче: — Киса!
— Очнулся, — обрадовалась Рысь, увидев Ирдеса.
— Почти, — кивнул Ван. — Солнце моё, принеси что-нибудь зажать в зубах, чтобы он себе язык не прикусил.
Юля исчезла, а вошедшие в комнату близнецы по указке эльфа помогли ещё слабому другу перелечь с дивана на пол, положили под голову подушку. За неимением лучшего, Рысь принесла распакованный брикет свёрнутого бинта, который и пришлось тёмному зажать в зубах.
— Может всё же вызвать «скорую»? — поинтересовалась суетившаяся рядом Юлина мать.
— Нет, — мотнул головой светлый. — Шаманы в белых халатах тут не помогут. Двойняшки, держите ему руки-ноги. Юля, держи голову. Потерпи, малыш.
В последний момент в глазах тёмного метнулся страх, но когда ладони светлого легли на его виски, он зажмурился и сжал зубы. К его чести, он терпел долго. Пока пытка не стала невыносимой…
…Эльф сидел за столом, уронив на руки голову и уже давненько не реагировал на внешние раздражители. Его душа всё ещё беззвучно кричала от боли, причинённой младшему брату.
— Как ты? — Юля положила руку на плечо друга.
— Устал, — сказал он, не поднимая головы.
— Кофе сварить? — спросила девушка.
— Не откажусь, — ответил эльф.
…Ирдес появился в дверях опять облюбованной друзьями кухни, оглядел свою команду. Юлина мать под вечер приготовила в духовке какие-то невообразимо вкусныебулочки, и компания уплетала их, запивая кофе и чаем.
— Воробей, — улыбнулась Юля, заметившая друга первой.
— Крылатый! — близнецы тут же вскочили, втащили тёмного на кухню. — Как ты?!
— Есть хочу, — ответил Ирдес.
Тёмный снова был живой и сияющий. При взгляде на этого очаровательного мальчишку невольно хотелосьулыбнуться, ажизнь начинала казаться ярче и веселей…
Мы стояли у клуба всего минуты две, а близняшки уже вовсю ворчали про непунктуальность некоторых пиратов и их рыжих сестёр. Я отмахивался от их ехидных замечаний о моём вкусе, точнее «безвкусии» в выборе девушек.
После той страшной пытки, по ошибке названой исцелением я проспал часов пять, и когда проснулся, голова уже почти не болела. Ван предупредил, что у него просто сил не хватило вылечить меня полностью, но, по-моему, он всё сделал на «отлично». Во всяком случае, я был жив, твёрдо стоял на ногах и собирался веселиться всю ночь.