Вообще же маг испытывал огромное облегчение, убедившись в невиновности ученика. Потайная комната, куда он вел Алимгафара, была создана специально для случаев, когда от посвященного нужно было узнать правду. Магу не хотелось видеть своего любимца корчившимся в кресле Истины.
Юноша расстроен и не пытается скрыть своего горя, но это пройдет! То, что он просил за преступника — лишь следствие горячности, присущей его возрасту. Мертвец останется здесь. Так было заведено ещё двести лет назад великим Валтасаром…
Итак, беглец всего один. Тем более посланцы управятся быстро, а значит, и Саттар-ака должен торопиться, пока опасная пленница осталась одна!
Всемогущий ошибся. Ошиблись и воины, отправленные в погоню, ошибся посвященный пятой ступени — Адонис: беглец и не думал бежать! Он был достаточно наслышан о воинах Арала. Они были натренированы как собаки и, раз взяв след, не теряли его никогда. Правильную пословицу услышал Аполлон однажды: "Лучшая защита — нападение!" Они хотят взять след напуганного, дрожащего от страха беглеца, а встретятся с воином!
С первого до последнего дня пребывания на каторге Аполлон не переставал тренировать свое тело, не обращая внимания на насмешки других рабов, которые каждую выдававшуюся свободную минуту использовали для отдыха. Кроме того, каторжников раздражало фанатичное стремление Аполлона к чистоте. Он умывался и пытался искупаться во всякое время, если тому представлялась возможность.
Вот и сейчас, отойдя с версту от своей каторги, он сошел с тропы в девственно чистый сугроб, разделся догола и с ног до головы обтер себя снегом. Глубоко подышал, выталкивая из себя подземную пыль, и лишь тогда оделся в ненавистное рабочее одеяние. Когда он крался мимо кухни, ему повезло: он схватил с гвоздя старый женский тулупчик, а из ведра с объедками выудил наполовину съеденный кусок бифштекса и несколько недоеденных кусочков хлеба. Теперь он угнездился в сугробе, выкопав себе небольшую берлогу, и стал ждать.
Ночной лес спал, единственными звуками в нем были звуки сыплющегося с веток снега да дыхание самого беглеца. Ему было тепло, покойно, и он чуть было не заснул, когда осторожные шаги вдалеке заставили его насторожиться. Он осторожно вылез из своей норы — она мешала свободному размаху руки — и заполз за сугроб.
По тропе действительно шли люди. Трое. Они шли так осторожно, что для постороннего человека показались бы бесплотными тенями. Но Аполлон их ЖДАЛ!
В подземельях Аралхамада его зрение обострилось так, что в темноте он стал видеть лучше, чем на свету.