— Я так и знал, что ты рассердишься! — подчеркнуто смиренно проговорил он, но раскаяния в его голосе Катерина не почувствовала. — Но ты, мой ангел, сама виновата: сбежала от меня чуть свет, ничего не объясняя — что я должен был подумать? А вдруг насовсем? Ты на что-нибудь обиделась?
— Твое занятие утренней зарядкой произвело на меня огромное впечатление.
— Ты несправедлива ко мне, друг мой. Представь, я просыпаюсь, а моя богиня, разметав по подушке невозможной красоты черные кудри, спит… без задних ног. То есть я хотел сказать, спит так сладко, что жалко будить… А во мне, как назло, будто проснулось три безумных Астахова! Мне захотелось схватить тебя, зацеловать, залюбить! Согласись, такое варварство ты бы не поняла… Вот и стал я дурную силу гимнастикой изгонять.
Катерина, не выдержав, прыснула.
— Конечно, тебе смешно! Когда-то я и сам смеялся над влюбленными, теперь вот Бог и наказал. Воистину, седина в бороду — бес в ребро!
— И что же ты от меня хочешь?
— Хочу, чтобы ты всегда была со мною рядом: сегодня, завтра и всегда!
— Ты делаешь мне предложение? — изумилась Катерина.
— А ты против?
— Но ведь я… замужем!
— Разве мы живем в странах, где запрещены разводы?
— Разводы… После одной проведенной вместе ночи?
Катерина задавала вопрос за вопросом, потому что вовсе не была уверена в том, что именно так и нужно поступить. Чувство Астахова обрушилось на неё как снежная лавина: от неожиданности даже перехватило дыхание, даже оглядеться не успела, а её уже куда-то тащило.
Прежде в её жизнь дважды вмешивался случай, круто все менявший, оба раза она легко отдавалась на волю этого случая, но тогда она была одна, ей не о ком было беспокоиться, не за кого принимать серьезное решение. Теперь же она заколебалась: как переживет это муж? А сын?
Она так и сказала:
— А как же Пашка?
— Твой сын? Он будет вместе с нами, я обещаю любить его, как родного сына!
Просто у него все получалось! Он один все решил! Катерина не поняла, что его торопливость вызвана прежде всего… неуверенностью в себе! Еще вчера ему казалось, что разница в возрасте станет непреодолимым препятствием между ними, что он никогда не влюбится в женщину на двадцать лет моложе… Теперь же он вспоминал то один случай из истории, то другой, когда и вовсе молоденькие девчонки любили дряхлых старцев. Взять того же Мазепу! А самому Астахову до дряхлости прямо-таки далековато…
— А почему ты не спрашиваешь, люблю я или нет своего мужа? — спросила его между тем Катерина.
— А я и так знаю — не любишь. Потому осталась у меня. Просто на легкомысленную женщину ты не похожа. Наверное, когда-то он против твоей воли надавил на тебя, может, взял силой и с той поры тебе кажется, что его иго сбросить невозможно… Симптом раба… Вчера была, видимо, первая попытка восстания.