ГЛАВА ИЗ РОМАНА "СТАТУС-КВОТА"
– 1 –
Я, сын ARMENIA MAIOR (Великой Армении), пишу письмо маленькому славянину Васе Прохорову.
Я, Ашот Григорян 84-ый, потомок царя царей Тиграна II Великого, которого знали и уважали римские поэты и летописцы Юстиниан, Плутарх, Вергилий, Тибул, Сенека, Квинтилиан, которого боялись полководцы Лукулл и Гней Помпей – имею к тебе глобальную претензию. И маленькое предложение.
ПРЕТЕНЗИЯ. Клянусь проросшей из тьмы веков "армянской сливой" (prunus armeni-aca), я должен взять с тебя репарацию за геноцид. Три года сельхозаспирантуры мы жили в одной комнате. И все три года ты, на первый взгляд биогенетик, а на самом деле палач, издевался надо мной. Твой храп ночами (так может храпеть лишь племенной жеребец в апогее случки) лез в мой армянский мозг как ржавый гвоздь. Вдобавок ко всему, в спортзале за стеной ты бил ночами по боксёрской груше как кувалдой – с вульгарным гыканьем и кряхтеньем дровосека. И прыгал со скакалкой. Она визжала у тебя котом, которому прищемили яйца. Твоя биологическая злоба к мухам вгоняла меня в шок. Ты мог вскочить как бешеный орангутанг и с рёвом треснуть мухобойкой по столу или по моей руке – чтобы умертвить несчастное насекомое.
Но самым тяжким оскорблением (такое смывают только кровью) был твой ехидный шовинизм к армянскому напитку – коньяку. Я пил коньяк, наслаждаясь ароматом богов. А ты хлестал свою "Столичную" и морщил нос: "Опять клоповник за столом развёл?!"
И я, великий армянин, потомок селевкидов, аршакидов, пройдя трёхлетний ад общения с тобой, не мог дождаться окончания аспирантуры, с которым кончатся мои страдания. Но перед концом учёбы, когда мы защищали кандидатскую, у вас случился бой с Алиевым Кемаль-Оглы за звание чемпиона Юга в тяжёлом весе. Я шёл смотреть на бой с наслаждением: протурецкая горилла должна была убить тебя. Прикидывал: где будем хоронить аспиранта Васю и что я напишу на могильном венке. Азер Оглы был "заслуженный", на голову выше и на 8 килограммов тяжелее тебя. До этого он уложил нокдауном наших мастеров Гарика Аветисяна, Гургена Оганяна и покалечил Возгена Вартаняна.
Весь бой ты драпал от него и защищался – с расквашенным носом и разбитой бровью. Ты измотал гориллу своим драпом. А в третьем раунде поймал момент и весь вложился в хук снизу. Горилла грохнулась в нокаут. Я не забуду, что испытал тогда: национально-исторический оргазм. А он сильней физиологии стократно. Зал бесновался и ревел. Я впитывал в мой армянский геном, в сплетенье хромосом вожделенье от того, как дергаются и елозят по полу волосатые ляжки азертурка, как пялятся бессмысленно его бараньи глаза, как подламываются руки у этого Оглы-еда в попытках встать.