Но все это тоже видел, пожалуй, только он сам. Студенты по-прежнему встречали его с восторгом. Они не хотели замечать никаких перемен. И, может быть, как раз поэтому теперь он лучше всего чувствовал себя именно в студенческой аудитории.
Так и сегодня. Достаточно было ему войти в аудиторию и увидеть десятки устремленных на него глаз, как в душе словно что-то отлегло, и он невольно улыбнулся, включаясь в привычную деловую обстановку занятий.
Тихий шорох перелистываемых страниц, поскрипывание стульев и весь этот сдержанно торопливый шумок, предшествующий началу лекции, действовали на него лучше всяких успокаивающих средств.
Но вот все стихло. Воронов оглядел аудиторию. Она была уже знакомой. Ему достаточно было одного взгляда, чтобы оценить настроение студентов. А оно бывает разным: и выжидающе изучающим, и возбужденно настороженным, и откровенно насмешливым. И надо уметь быстро и безошибочно найти тот верный тон, который следует взять в самом начале лекции, чтобы сразу овладеть аудиторией, подчинить себе ее внимание. Иначе даже хорошо подготовленная лекция пойдет комом, и будет очень трудно заставить слушать себя эту ораву живых, легко увлекающихся молодых людей, которые следят за каждым твоим шагом, жестом, словом и не прощают ни малейшей оплошности.
Впрочем, для Воронова все это было позади. Он взял мелок и, выйдя из-за кафедры, хотел уже продолжить начатую в прошлый раз тему, как вдруг заметил новое лицо. Девушку, сидящую во втором ряду, у окна, он как будто не видел еще ни разу. Или ему так показалось?..
Рука с мелком опустилась, и несколько мгновений Воронов молчал, как бы в раздумье. Аудитория насторожилась. Тогда он шагнул к доске и заговорил, как обычно, ровным, твердым голосом:
— На прошлой лекции мы с вами подошли к одному интересному явлению, наблюдаемому в окраске минералов. Это явление носит название плеохроизма…
Послышался скрип перьев. Воронов сделал небольшую паузу. Чем же все-таки привлекло его лицо той девушки? Только тем, что он видит ее впервые? Воронов снова посмотрел на студентку. Ничего особенного: острые худые плечи, коротко постриженные волосы, белый воротничок на платье…
Воронов скользнул взглядом по аудитории. Головы студентов начали приподниматься от тетрадей. Можно продолжать дальше.
Когда он снова взглянул во второй ряд, девушка с белым воротничком отложила карандаш. Теперь Воронов мог рассмотреть ее лицо — тонкое, чуть удлиненное, немного бледное. Оно будто светилось белизною под пышной россыпью волос, отливающих темной бронзой, и оттого казалось почти прозрачным.