— Мне врать не резон, — продолжал председатель. — С этого дня каждой группе дается участок. И тот, кто уберет его до срока, раньше вернется домой, отдохнет перед занятиями. Ну, а вам, как видно, придется до конца работать.
После ухода председателя Саша не выдержал:
— Вот что, ребята, работать так работать! Стыдно же такое слушать. И в университет сообщат…
— А ты верь ему! — вмешался Колька Краев. — Он всем так говорит. Известный прием! Сейчас и к другим с тем же поедет.
— Неужели думаешь, что все так же, как ты, вверх животом лежат да в карты режутся! — вскипел Саша.
— Вот и лежу! — ответил Краев. — И буду лежать! Меня такими баснями не купишь! А ты развесил уши. Не беспокойся, никого раньше срока не пустят. И нечего нас агитировать, как маленьких.
— Ай-вай-вай! — усмехнулся Джепаридзе, рослый парень с шапкой густых волос и маленькими усиками. — У нас в Грузии ни один порядочный мужчина в земле не копается.
— А в нашей деревне, — ответила ему Таня, — с таким «порядочным» парнем даже рябая девка не станет разговаривать.
— Получил? — засмеялась Светлана.
— Девчонки! — сверкнул Джепаридзе глазами. — Смотрите у меня! Грузинский народ — горячий народ!
— Ничто! Сбрызнет нашим дождичком, и остынешь! — отпарировала Таня.
Через минуту вся группа гудела, как потревоженный улей.
— Ну, хватит! — крикнул Саша, стараясь перекричать расшумевшихся ребят, — предлагаю разделиться на четыре бригады. Одну возглавит Краев…
— Другую возьмет Ларин! — крикнул Войцеховский. — Хватит ему языком трепать.
— Не беспокойся, «чемпион»! От вас не отстанем. Витька, вербуй себе тоже бригаду!
— И Степанову дайте! — потребовал Краев. — Хочу с ним силами помериться. Посмотрим, как на деле он постоит за честь группы.
— Давай, давай! — ответил Саша. — Пошли отсчитывать борозды.
Вернулся Петр Ильич. Он провожал председателя колхоза и не слышал спора.
— Вот что, — сказал он, обращаясь ко всем. — Нам следует обдумать создавшееся положение, ибо информация, полученная мной от председателя, вызывает опасение…
— Петр Ильич, простите, что я вас перебиваю, но мы уже надумали, — сказал Саша. — Только что разбились на бригады.
— И теперь нам тратить время некогда, — вступился Краев.
Петр Ильич только пожал плечами.
***
Вечер опускался на тихую деревенскую улицу. Только что прогнали стадо. По дворам надсадно блеяли овцы, тонко позванивали струйки молока о дно подойников. На темнеющем небе замигали первые звезды.
Саша, встав с завалинки, тихо шел по широкой улице, туда, где виднелась невысокая изгородь из тонких жердей — околица. Здесь он остановился, глядя на темную дорогу, сбегавшую по светлому жнивью к невидимой сейчас реке. Там, внизу, было уже темно, и казалось, именно оттуда, из-за плотной стены густого тальника, надвигается на деревню ночь.