Заговорив на древнеегипетском, мы со Стасом сразу загрустили. Вернут ли нас домой? Или так и придется жить среди хронопатрульньгх, кулинаров, подпольщиков и сфинксов?
— На каком языке вы говорили? — подозрительно спросил Мегла.
— На русском, — огрызнулся я.
— Неправда, — на чистом русском языке ответил Мегла, — я выучил русский, потому что, по нашим данным, пришельцы из прошлого должны владеть именно им.
Мы переглянулись, и Стас выручил меня.
— На каком языке ты говоришь? — возмущенно обратился он к Мегле на всеземном. — Мы не понимаем тебя! На немецком, что ли? Похож немного…
— Так я говорю не на русском? — переходя на всеземной, воскликнул сфинкс.
Мы дружно закивали.
— Скажите-ка что-нибудь по-русски! — подозрительно велел Мегла.
— Я просчитаю до десяти, — небрежно предложил я. И затараторил: — Каргаз, ушур, нердак, перум, южур, зенпак, генло, бомло, чуфтак, ах-ах![24]
— А я расскажу пару пословиц, — поддержал Стас. И начал декламировать: «Генло муф-ап фараон сен крап. Па-шенгар-шенгар тушур Осирис кеншегожур».[25]
— Все ясно, — безнадежно кивнул сфинкс. — Проклятые люди! Это их работа!
— Может, ты сам перепутал записи и выучил не тот язык?! — предположил Стас, обиженный новым оскорблением в адрес человечества.
— Какие записи? — вздохнул сфинкс. — Только для живых языков — всеземного и венерианского — есть гипнообучатели. Мертвые — русский, древнегреческий, английский, латынь — приходится учить по сохранившимся старым книгам. Человеческое поведение! Подделать для меня древние книги! Перевести на немецкий «Войну и мир», подсунуть вместо учебника русского — учебник немецкого! О люди! Коварство ваше неизменно!
И Мегла выругался на «древненемецком» языке.
Стас покраснел и спросил меня:
— Такое в книгах печатают?
— В глупых книгах все печатают.
А сфинкс продолжал возмущаться человеческим коварством. Чтобы отвлечь его, я спросил:
— А сами-то вы неужели не коварные? Вы нас в прошлое отправите, а ваш мир погибнет! Камикадзе!
— Не болтай лишнего, — прошипел Стас. — Тушур безмозглый!
Но Мегла лишь презрительно покачал головой, так что помещение наполнилось звоном его серебряной гривы.
— Ничего не погибнет. Люди дураки. Они считают правильной свою теорию путешествий во времени, а мы — свою. Наша лучше, она разрешает путешествовать в прошлое и будущее.
— Так почему же вы не объясните людям, что они ошибаются? — возмутился Стас.
— А как докажешь, — с неожиданной грустью ответил Мегла, — обе теории одинаково вероятны. Просто наша нам больше нравится.
Мы со Стасом переглянулись. Стас вздохнул и сказал: