Он засмеялся и снова взял газету:
— Когда кажется — крестятся, но не будем всуе. В смысле, казаться-то что угодно может. В морпехах, в лазарете, мне порой казалось, что кое-кто, кто градусник о штанину натирает, на самом деле не такой уж болезный, как ему хотелось бы казаться. Но это ж одни догадки, правда? Поэтому давай забудем, что там мне кажется, и я скажу, что знаю. А знаю я, что Орланду мы звонить не будем; знаю, что сейчас пойду в спальню и дочитаю газету — если, конечно, ты разрешишь мне пройти по этому жутко опасному бацильному коридору; и еще я знаю… черт, ладно, забудь! — Он свернул газету в тугую трубку и направился к двери. У лестницы остановился, обернулся и нацелил газетой в стол: — Вот что я еще знаю! Я намерен добить этот последний плот, даже если все гриппозные бациллы мира на меня ополчатся. И если позвонят Орланд или Лу — так им и передай!
Он хлопнул газетой по бедру и затопал по лестнице. Джо с диванчика слушал, как Хэнковы ноги в носках сотрясают потолок: не тише гипса старика Генри — и так же тяжко. И разве сейчас, когда он говорил нам, что передать Орланду, голос его был не таким же тяжким и резким? О да…
Но, как знал сейчас Джо, что Хэнк без обуви, невзирая на башмачную тяжесть топота, так знал он, что и за тяжестью Хэнкова тона кроется некая душевная босоногость. Да, была нагота в его голосе… На секунду Джо нахмурился, пытаясь объяснить самому себе эти нагие нотки. На помощь ему пришел тихий кашель наверху: не нагота, уверял он себя, силясь усмирить тревогу… нет, не нагота, а ангина! Горло саднит. Он простудился — вот почему такой голый голос. Но не обнаженный, а обмороженный. Ага. Надо бы заняться его горлом…
Попытки Хэнка обрести покой наверху оказались не слишком успешны. Во-первых, он оставил на столе спортивную полосу. (Малыш там…) Во-вторых, после мытья посуды осталось слишком мало горячей воды, чтобы принять нормальный душ. Потом — опять эти проклятые гуси потянулись, да так много, да так громко, со своим скулежом, что я, клянусь, теперь Джо Бена не только бы за руку дергать не стал, но пулемет бы ему выдал, зенитный, четырехствольный, мать их! Ну и до кучи всех благ — опять начались эти блядские звонки. Это еще хуже гусей. Гуси, по крайней мере, не требуют, чтоб ты встал с кровати, спустился по лестнице и сказал «алло». Я пытался приспособить Ли под роль автоответчика — все равно ведь внизу торчит, — но он заявил, что этого не вынесет (лежит на диванчике, посасывает чертов градусник); Джо — тот горел желанием подменить меня на телефоне, но я сказал ему, что, как ни плачевно, нет в егойной электрике жилки под разводки.