Аккуратно в назначенное время она на другой день входила в очень приличный дом на улице Ларошфуко в квартиру во втором этаже.
В передней ее встретил новый друг - Виктор и провел в обставленную гостиную; это была, очевидно, не холостая квартира, но в данное время все в ней указывало на отсутствие постоянных обитателей.
На вопросы Анжели Виктор, улыбаясь, сознался, что он, правда, женат, но его жена с двумя детьми и прислугой уехала на шесть недель к своей матери в По; он вполне свободен приводить в квартиру кого ему угодно. Ей нечего бояться, консьерж на него молится.
Однако он через некоторое время провел ее в свой охотничий кабинет, а не в спальную.
Комната была убрана подобно всем комнатам спортсменов: был уютный диван, две кушетки, ассортимент разного оружия, и что ее особенно поразило это громадная коллекция всевозможных плеток и бичей; тут были собачьи плетки, кнуты погонщиков, ужасные английские девятихвостки, дамские и мужские бичи и т. д.
Из деликатности, за которую Анжель в душе была ему очень благодарна, Виктор закрыл окна вместе со ставнями, спустил шторы и занавеси, затем зажег две электрических небольших люстры. Комната выглядели совсем мило, и Анжель внутренно радовалась, что придется принести жертву богине любви в таком изящном храме, ничем не похожем на банальные комнаты гостиниц.
Около широкого и низкого дивана, служившего ему, как объяснил Виктор, постелью, стоял большой массивный дубовый стул для моления, обитый дорогим шелковым трипом малинового цвета.
Анжель, указывая на этот стул, сказала, улыбаясь насмешливо: "Вы на нем творите молитвы?"
Он загадочно улыбнулся и ответил:
- Нет, не я, но случается, что мои посетительницы молятся на нем, и очень горячо.
Она захохотала, хотя была охвачена каким-то необъяснимым беспокойством при этих словах, самих по себе ничего не значащих, но которым придавала странное значение особенная интонация, с которой произнес их Виктор. Впрочем, это впечатление скоро исчезло; Виктор сделался нежным, несколько раз поцеловал, очень мило шепнул ей, не хочет ли она помыть руки, и проводил ее в туалетную комнату. Когда вернулась оттуда, он опять стал ее целовать и умолять, чтобы она разделась, на что Анжель тотчас же согласилась. Пока она раздевалась, Виктор принес подушки, простыни и одеяло; затем постелил на диване. Когда она была уже в одной рубашке и собиралась нырнуть в приготовленную постель, то удивилась, что он не раздевается, а потому, шутя сказала ему: "Надеюсь, вы не думаете остаться в вашем костюме?"
Он посмотрел на нее искоса и, делая вид, что не слыхал ее вопроса, прошептал: