— Соврать было жалко, да? Мол, действительно, соскучилась, все выдумала!.. Не получится из тебя возлюбленной великого человека! Самоотверженной, благородной, безоглядной! Ты — как скупая старушка, которая наконец согласилась предоставить страннику ночлег — даже дверь приоткрываешь чуть-чуть, чтобы он смог лишь протиснуться, а не распахиваешь со всей широтой души!
— А ты, значит, распахиваешь с широтой?
— В том-то и дело! Я, видимо, тоже осторожный. Про таких, как мы с тобой и говорят: муж и жена — одна сатана!
— Аристов, что ты несешь? Про таких, как мы, говорят: два сапога пара!
— Все равно, пара. Значит, двое похожих… Говоришь, замком заскрежетал? Может, просто проверял: закрыто или нет?
Он подвигал ручкой двери.
— Такой был звук?
— Не знаю, я сразу же побежала тебе звонить.
— Умничка. А то я, кажется, все причины для прихода к тебе исчерпал. Уже думал: может, сантехником прикинуться?
— Электромонтером! — прыскает Евгения.
С приходом Аристова ей сразу стало спокойно, так что она расслабилась и привычно грубит ему…
— Ты перед приходом мента чем занималась? — спрашивает он.
— Ничем. Собиралась идти чистить зубы, и в постель.
— Вот и продолжай делать то же самое. Я тебе не мешаю.
Сквозь журчание воды ей слышится далекий звонок, но Евгения не обращает на него внимания. Мало ли кому могут звонить в этом многоэтажном улье?
А когда она выходит из ванной, Аристова в квартире не обнаруживает. Чувство глубокого разочарования охватывает ее: ушел, даже не простился! И дверь не закрыл. Конечно, разве не она сама постоянно твердила ему, что семья должна быть на первом месте? Но что это за голоса в коридоре? Она осторожно выглядывает на лестничную клетку. Аристов разговаривает о чем-то с мужем Кристины. Евгения облегченно вздыхает и идет стелить постель.
Теплое чувство к Толяну опять пробивается через рогатки, надолбы и танковые рвы, которые она понастроила, чтобы не пустить его в свою душу. Но разве можно сдержать стихию?.. Она надевает свою лучшую ночную сорочку воздушную и кружевную — и ложится в постель с книгой в руке.
— А мне можно почистить зубы? — наконец заглядывает в комнату Толян.
С губ Евгении готово сорваться: "А кто тебя здесь оставляет?", но она благоразумно сдерживается.
— Твоя щетка — красная.
— Понял!
Несколько минут спустя он заходит и садится на край кровати.
— Знаешь, я как раз уходил из дома, когда ты позвонила.
— Куда?
— Пока к другу. А дальше — я не думал.
— Хочешь сказать, ты уходил насовсем?
— Насовсем… Мне нужно с тобой поговорить.
Его тон настораживает Евгению, заставляя сердце болезненно сжаться. Сейчас он скажет, что не любит её и между ними все кончено! Но разве не она сама этого хотела!