Прежде, чем урывать, поинтересуйся, кого именно ты урываешь. Зона, да? Крещение баландой, да? Политический, да? А вот накуси-ка — выкуси беззубым ртом. Пусть он и опущенный, зато папаша у него… Не стоит сына такого человека принародно оскорблять. К сожалению, зона Сан Саныча мало чему научила. Но последний свой урок он усвоил хорошо. Под автобусом. Больше к пикантной теме они с родителями не возвращались. Но отцу Вадим был благодарен: по-своему, но защитил отпрыска.
Что дальше? — спросит биограф. Дальше — жизнь. Пусть и не замечательных людей, но жизнь.
Школа.
Золотая медаль.
Факультет международных отношений.
Диплом с отличием.
Стажировка.
Женитьба.
Рождение дочери.
После этого знаменательного события сказался импотентом. Долг сына и мужа выполнен. Теперь — увольте. Не уволили. Угораздило же жениться на Пенелопе. Другая, получив индульгенцию, давно бы сходила налево. И сразу сообразила, что масса соблазнов намного лучше, чем постылая и унылая жизнь под мужниным боком. Грешным делом, сам ее подталкивал: самцов-гетеросексуалов в дом приводил — один другого краше. Кормить кормила, в меру флиртовала, но дальше улыбок и целования ручек не заходила. Почему? Да потому, что дура! При желании все было бы шито-крыто. Но эта — воплощение верности. И глупости, поскольку верит, что современная медицина способна на многое. Например, на то, чтобы без операции восстановить мужскую силу. Смешно вспоминать, но был период, когда эта мужская сила прямо-таки рвалась из штанов. В кабинет к начальнику заходит — встает. В спортивном зале посреди штанг и атлетов — встает. На обложку журнала с голливудским красавчиком — встает. На телевизор и то — встает. А домой приходит — пшик! Что за дела? Вроде бы научился себя контролировать, и вдруг тело, как в юности, подводит. Да еще так регулярно. Аккурат через час после завтрака. Оказалось, Пенелопа «виагру» вместо сахара ему в чай размешивает. Наверное, чтобы жизнь слаще казалась. Глядишь, попьет восстанавливающего препарата, и все в их семье и наладится. Еще раз дура!
Угораздило же так… Сначала жена, потому на лучшего друга запал. А тот мало, что примерный семьянин, так еще и ярый гомофоб. Политикан херов! Ригорист! Зато с самой лучшей задницей на свете. И не только с задницей…
Скоро тридцать шесть, а вроде бы и не жил. Скрывал, юлил, врал. И вдруг понял — надоело. Пушкин вон в тридцать семь под пистолет встал. Он-то чем хуже? Пусть и не Пушкин. Так, может, пришла пора признать, что не только Сан Саныч, но и природа ошиблась. Он — не опущенный. Просто ему нужно другое тело. Вот и весь секрет. Допустим, если он станет женщиной, то и тяга к мужикам окажется естественной. Так? Так! Никто не осудит. Даже самый ярый гомофоб. Потому, что женщины — это прекрасно. И мужчинам их любить не возбраняется, как и женщинам — мужчин. Дело за немногим — сделать себе другое тело.