Ну да, ночью они с ней не кроссворды разгадывали, но ведь все было по обоюдному согласию, можно сказать, с ее же подачи. А теперь, выходит, он один во всем виноват, обидел бедную сиротку. А сиротка не промах, за поруганную девичью честь отомстила жестоко, чуть не прибила насмерть. Вот ведь стерва…
Мобильник тем временем заткнулся, но не надолго, через минуту заорал с новой силой – Зубарь дозванивается, видно, переживает за пропавшего товарища. Как бы это до телефончика дотянуться. Монгол попробовал, подергался туда-сюда и понял, что, лежа на диване, ничего он не сделает, надо менять дислокацию.
Поменять ее получилось только одним способом: скатившись с дивана на пол. Приземление прошло не слишком удачно, Монгол больно ударился боком об угол дивана, ругнулся нецензурно и, извиваясь, точно гусеница, пополз к мобильнику. Доползти-то дополз, а вот как включить телефон, если руки за спиной связаны?..
Оказывается, в ситуации, близкой к критической, человек способен на многое, например, на то, чтобы нажать носом на кнопку вызова. Сначала он пробовал языком, не вышло, зато нос не подвел.
– Монгол! Что ж ты трубку не берешь?! – послышался из трубки возмущенный и одновременно взволнованный голос Зубаря. – Я звоню тебе, звоню!
– Зубарь! – Никогда раньше он так не радовался звонку товарища. – Зубарь ты мне нужен. Срочно!
– Зубарь всем нужен, а как Зубарю кто нужен, так фигушки вам! Если Зубарь звонит, так можно даже трубку не брать.
– Ленька, если ты сейчас же, вот прямо сию минуту, не приедешь ко мне на дачу, мне кирдык. – Получилось жалостливо, но сдержанно, Зубаря должно пронять.
– Ничего себе кино! Приехать к нему на дачу! А работать за меня кто будет, – забубнил товарищ, а потом замолк и спросил уже совсем другим тоном: – Слышь, Монгол, а что значит – кирдык?
– То и значит! Я тут на даче связанный лежу и зверски избитый.
– Избитый? А голос бодренький…
– Зубарь! – взвыл Монгол.
– Так ты это… ты не шутишь? Точно, что ли, избитый? Конкуренты, собаки, наехали? А я тебе, между прочим, всегда говорил, чтобы ты не лез в чужой огород и с немчурой не связывался. Окучивал бы себе своих французов и проблем бы не имел.
– Леня, я тебя жду. – Зубарь, конечно, человек хороший, и положиться на него в трудную минуту можно, но уж больно говорливый. – Два часа, Леня. Слышишь?
– Слышу, не глухой, – огрызнулся друг и тут же поинтересовался: – А где эти, которые тебя избили и связали? Они еще там?
– Не бойся, свалили уже, – Монгол поморщился.
– А кто боится?! Ничего я не боюсь! Должен же я знать, брать мне с собой пушку или нет.