— Депутату наше с кисточкой! Небось «итеэр» в жилетку плакалась?..
— Какой ты, Леша, стал…
— Какой это Леша стал? — перебил Исаков. — Своего муженька до петли довела, чужого извести хочешь! — бросил он.
С трудом сдержав себя, Холодова оттолкнула Исакова, сбежала по лестнице вниз. К парку она шла медленно и, только овладев собой, направилась в аллею, где ее поджидал Никитин.
— Какой можно сделать вывод? — выслушав ее, сказал майор. — За последние три месяца Исаков резко изменился. Вы говорите, что он получил деньги за установку моторов в артели «Швейник»? Проверим. Но, думается, что никаких работ в этой артели Исаков не проводил.
На следующий день капитан Гаев наведался в правление артели «Славоградский швейник». Предположения майора подтвердились — никаких электромонтажных работ артель не производила.
В полдень Никитин встретился с бухгалтером-ревизором Костриковым и просмотрел наряды по электроработам в семнадцатом цехе, их было всего девять. Во всех случаях работы производились Исаковым. В двух случаях электротехника вызывали в связи с тем, что на щите перегорели предохранительные пробки. В нарядах было записано: «Короткое замыкание в осветительной арматуре». Один из этих вызовов был сделан почти три месяца назад, в этот день могли быть установлены в распределительных коробках фотокамеры; второй вызов спустя полтора месяца, когда, очевидно, и были извлечены отснятые кассеты. После этого, приблизительно через десять дней, Луизой Вейзель была приобретена на Арбате уже известная нам картина.
Никитин оформил постановление на изъятие и приобщение к делу нарядов.
Виновность Исакова казалась бесспорной, факты свидетельствовали против него, как вдруг новое обстоятельство заставило Никитина переоценить все эти факты. Из разговора с начальником участка выяснилось, что на оба вызова по поводу короткого замыкания в распределительных коробках арматуры приходил Жарков, в то время как Исаков был пьян. Наряды выписывались на Исакова, но, «покрывая» товарища, вместо него в семнадцатый цех являлся Жарков.
Анализируя это новое обстоятельство, можно было прийти к неожиданному выводу: тогда, когда Жаркову нужно было проникнуть в семнадцатый цех, на щитке перегорали пробки, а Исаков оказывался пьян.
Так появилось новое действующее лицо — Борис Жарков. Не прошло и тридцати минут, как Никитин вновь услышал эту фамилию. Ведерников по телефону разыскал майора в кабинете директора завода и попросил его срочно зайти в партком.
Когда Никитин вошел в кабинет парторга, он сразу почувствовал, что Ведерников чем-то встревожен, его волнение передалось майору.