Эва Бялоленьская
"Angelidae, или ангелоподобные"
(перевод с польского Маргариты Бобровской)
Бывшая рыночная площадь Длинный (Длугий) Тарг — сердце старинного Гданьска — в четыре часа утра, как всегда, была пустынна, безлюдна, очищена от голубей и даже, можно смело утверждать, декотизирована, поскольку все бродячие кошаки Старого города, успешно завершив ночные прогулки, хоровое пение под окнами горожан и посещение мусорных куч, вернулись уже в свои дома, подвалы или на старую кошачью базу на Оловянке. Небо румянилось на востоке, точно девица на первом свидании. Чердаки и мансарды старинных каменных домов уже приветствовали раннее начало дня, подмигивая глазами-окнами, а в узких ущельях улиц и на просторной площади всё ещё медленно и сонно бултыхалась ночная мгла и сивые испарения, точно в котле неряшливой ведьмы, забывшей снять посудину с огня, перед тем как пойти спать. Почерневший Нептун, расположившийся под (а скорее над) адресом Длинный Тарг, 81, уныло косился с крыши вниз, на вход в ближайшую пивную, а более крупный двойник морского повелителя в фонтане на площади с презрением игнорировал это заведение, выплёскивая струйку воды со скучающим и горестно-озабоченным выражением каменного лица.
Какой-то страдающий от бессонницы голубок застонал, прикорнув на лепнине, украшавшей дом, но тут же умолк, возможно почувствовав, как глупо и не к месту разевать клюв в столь раннюю пору. И снова воцарился глубокий покой — сюда не доносился даже извечный шум двигателей с ближайшего шоссе, точно весь старый центр города кто-то укрыл под гигантским чехлом.
Как уже было замечено, ни одна живая душа не могла оценить этот магический раннеутренний час, поскольку даже гражданин, расположившийся в живописной позе на ступенях, ведущих к входу в старинный Дом купеческого собрания, иначе Артуров Двор, не слишком активно взаимодействовал с окружением. Другими словами, он просто тихо и неподвижно возлежал на холодных ступеньках, оперев голову на задницу каменного льва. Столь странное место и положение, похоже, ни в коей мере не мешали оному обывателю, а уж тем более льву.
И только появление двух городских блюстителей порядка, которые возникли из глубины пикассовской перспективы улицы Длинной (точнее, Длугей), выходившей на Длинный Тарг, слегка нарушило застывшее спокойствие псевдостаринной архитектуры. Их башмаки на толстых резиновых подошвах не издавали ни малейшего звука. Стражи городского порядка с не слишком уверенным видом пялились на изученное до мельчайших подробностей зрелище многочисленных витрин кафешек, пиццерий и магазинчиков с сувенирами.