Лежачих больных побрили еще вечером. Врачи полагали, что до десяти часов генерал не появится, скорее всего, он приедет после обеда. В этом случае, решили они, лежачих больных надо будет побрить еще раз.
Незадолго до восьми часов в палату вошел главврач и остался недоволен артистическими гривами некоторых пациентов. Пригласили парикмахера, и он остриг обросших. Доктора тоже привели себя в порядок; в свежевыстиранных белых халатах они стали похожи на учеников парикмахера. Они переходили от кровати к кровати, запоминая названия болезней, которыми страдали пациенты, на немецком и латинском языках. Медсестры щеголяли новыми фартуками; по случаю приезда начальства Берта надела бюстгальтер.
Тайхман лежал в кровати до девяти часов. Когда он вставал, в палату прибежал ассистент терапевта и сказал ему:
— Может, ваша светлость, наконец, встанет?
— Слушаюсь, господин доктор, — ответил Тайхман.
Доктор терпеть его не мог из-за того, что он служил во флоте. Вот такие были в этом госпитале врачи.
Тайхман добрался до умывальни и увидел, что кто-то занимается с уборщицей, лежащей на столе. Мужчина страшно рассердился; Тайхман, очевидно, явился в самый неподходящий момент. Он только собрался сказать: «Не психуй, дядя», — как увидел, что это Эш.
— Не обращай на меня внимания и начни снова, когда я умоюсь, — произнес Тайхман.
Эш заявил, что все это пустяки, он просто хотел попробовать, ведь, в конце концов, завтра Рождество. Потом он стал спорить с уборщицей по поводу денег; он хотел заплатить ей по минимуму, поскольку им помешали, но она заявила, что об этом надо было позаботиться заранее. Эш сказал, что сегодня все равно никто не воспользуется ее услугами. После этого он надел китель и удалился.
Умывшись, Тайхман снова лег. Эш тоже улегся в постель. Он объяснил Тайхману, что для того, чтобы иметь суждение, надо испытать в жизни все. Так что он имел дело с уборщицей из чисто исследовательских соображений. Зато теперь он знает: француженки — самые настоящие свиньи. И что самое удивительное, она очень хорошо знает немецкий. Он не может понять, как это ей удалось выучить немецкий, ведь для латинской расы это очень трудный язык. Впрочем, образованных галлов всегда тянуло к германцам, поскольку сами они имели весьма поверхностные знания; нет, они не были тупицами, просто вырождались, и им не хватало глубины. Потом он завел разговор о Ромене Роллане.
Генерал не появился ни в десять, ни в двенадцать, ни после обеда; он вообще не приехал, но велел передать, что будет завтра.
По случаю Рождества в госпитале украсили елку. Больные спели «О рождественская елка», католический священник и протестантский пастор произнесли краткие речи, а Эш тем временем читал «Миф двадцатого века» Розенберга. Он держал книгу так, чтобы ее все видели. Потом все спели «Тихую ночь», и празднование завершилось.