Все пригодные для службы на подводных лодках были автоматически записаны добровольцами в подводный флот. Штолленберг и Тайхман попали в третью флотилию подплава, а Хейне — в шестую. Они расстались в Париже; Хейне сел здесь на поезд, шедший в Лорьян, а Тайхман и Штолленберг на том же специальном поезде командования подводным флотом уехали в Ла-Рошель.
Тайхман и Розенкранц получили направление на лодку, которой командовал лейтенант Лютке, а Штолленберг — на лодку лейтенанта Венера. Но после небольшой выпивки с адъютантом командира флотилии Тайхман и Штолленберг были направлены на лодку Лютке, а Розенкранц — на лодку Венера.
Подводная лодка держала курс на запад.
Когда Тайхман заступил на вахту по борту, в левой четверти мигал маяк на мысе Финистерре. Через четверть часа он пропал из вида. Видны были только огни испанских рыболовецких судов; потом исчезли и они, остались только чайки. По морю шла легкая зыбь; чайки спали на волнах и в лунном свете казались неправдоподобно белыми, напоминая издалека снежки.
Моряки на мостике измучились и замерзли, но глаза их без устали вглядывались в ночную тьму. Позади них, на востоке, над горизонтом появилась бледно-зеленая полоска, и, когда она приняла желтый оттенок, старпом крикнул в люк рубки:
— Командиру — светает.
Командир поднялся на мостик. Старпом, выполнявший обязанности вахтенного начальника, доложил ему обстановку, сообщив курс и скорость лодки. Командир выслушал доклад молча. Он взял протянутый ему секстант, определил высоту звезды и спустился вниз.
Не отрывая бинокля от глаз, Тайхман спросил старпома:
— Старик всегда такой молчаливый?
— Когда никого не разносит, то да.
На мгновение наступила тишина. Потом они услышали, как позади них на палубу льется вода. Старпом обернулся и сказал:
— Доброе утро, доктор.
— Доброе утро, господа. Смешно, но я люблю делать это, когда меня не видит солнце. Я его стесняюсь, ха-ха-ха.
— Следующий раз, когда подниметесь на мостик, не забудьте, пожалуйста, сказать: «Один человек на мостике».
— Конечно скажу. А зачем это?
— Я должен знать, сколько человек находится на мостике, кроме вахтенных. На случай срочного погружения.
— Хорошо, я запомню. А теперь — один человек покидает мостик.
— А вы понятливый, доктор.
— Всегда таким был.
— Тайхман, вы могли бы и поздороваться с господином Тиммлером, — заметил старпом. — Нравится он вам или нет, но это наш военный корреспондент.
— Я его терпеть не могу, — заявил Тайхман.
— Наш шкипер тоже нас терпеть не может.
— Но мы же не военные корреспонденты.
— Не могу понять, что вы против них имеете. Тиммлер — доктор философии, а в свободное время пишет книги.